НАТА ЧЕРНЫШЕВА
ПРИНЦЕССА ИЗАБО И Я
АННОТАЦИЯ
Почти у каждого из нас есть загородные родственники возраста «столько не живут». И, конечно же, у каждого есть родители с загребущими видами на твоё законное лето. Любой косяк, даже самый маленький, любая провинность, и ты – в глуши, где волки добровольно вешаются от местных перспектив: выть им, бедолагам, не на что, настолько всё запущено.
Я ехала к тётке моей матери с камнем на загубленной юности. Но даже представить себе не могла, насколько разнообразной окажется заранее похороненная в мыслях маленькая жизнь! Черти, поднятые скелеты, агроферма эта, «Ешь отличное»…
А началось всё с выброшенных автомобильных покрышек…
ГЛАВА 1
Грохот сотряс Камышовую улицу. С соседних деревьев снялись вороны и подняли дикий грай. А со стороны гаражей повалил чёрный дым.
- Склепка-а-а-а! Вырвигла-а-а-азова! Убью! В ментовку сдам!
Одиннадцатилетнее образование – зло. Знаете, почему? Нет, я не про дым за гаражами. Просто, дорогие взрослые, вы записали в категорию несмышлёных детей толпу давно уже не маленьких личностей в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет. Между прочим, сами постоянно заявляете, что в старину на таких пахали. В старину пахали, а в современности в вате держат, шагу не сделай. Пиво нельзя, курить нельзя, матом выражаться – ах и ой, безобразие. А что на заборе тогда писать? Санька плюс Манька равно любовь? Ах, тоже нельзя, потому что Санька Колесниченко девочка… Тьфу.
Зла не хватает.
Асклепия Вырвиглазова, в просторечии - Склепа, Склепка и Склепушка, это я. Спасибо родителям и за фамилию, и за имечко. Чуть ли не с самого горшка я закалялась в суровых битвах. Мямля с таким именем долго не проживёт. То есть, физически жить будет, конечно, однако качество жизни окажется глубоко в навозной яме. Чем так жить, лучше сразу повеситься.
Вешаться я категорически не желала.
Поэтому советы папы я охотно брала на вооружение: «Обижают? Пальцем в глаз! Оправдывай фамилию, доча. Пусть все вокруг знают, что наша Склепа - это больно!»
И напрочь игнорировала мамины вскрики: «Ты же девочка, Склепушка! Как ты могла воткнуть шило в, пардону прошу, попу своего одноклассника! Где ты взяла это шило?!»
Так и жили.
В тот день у крытой мусорной площадки кто-то оставил лысые покрышки. Штук шесть, сложенные одна на другую. Они стояли печальным столбиком и прямо умоляли сделать им весело, на коленях, можно сказать, валялись. Я откатила их за гаражи и задумалась.
