Но опять же недолго, может два, может три года. Как я поняла по разговорам, что брат дарителя, что погиб в чреве змеищи, пошел войной и начал разорять города и селения. Шейх в страхе бежал из страны и гарем свой бросил. Жен разобрали военачальники завоевателя. Меня с собой взяла одна из жен и я оказалась в Индии.
- Прямо в самой Индии?- не поверил я.
- Да, не веришь?- вздохнула кукушка, - я бы и сама рада не верить. А как ночью увидела чудо жуткое, поняла, куда я попала. Эту жену шейха подарили индийскому падишаху. То, что мы опять по морю плыли, я помню по качке. Слава Богу, мне уже не впервой, морской болезнью в первый раз отстрадала. А вот пока на слонах через джунгли ехали, точно чуть не померла. Жара, духота, москиты. Деревья по сторонам тропы, как мачты корабля, высокие и прямые, только на макушках листья. А промеж них, лианы все так свили, что света не видать, шаг в сторону и чаща непроходимая. Дожди прохлады не добавляют, а только затхлости и льют каждый день. А следом солнце палит, и все джунгли преют, что дышать нечем. Я думала, все заржавею и погибну. Слава Богу, жену эту берегли и домик ей хороший сделали, жара не уморила. Слоны идут очень медленно, качает так, что того гляди, свалишься и это чудовище с хоботом раздавит в лепешку и не заметит. А змеи как по ночам шипят. Я огромадной змеищи-то шипение на всю жизнь запомнила. И в джунглях страху натерпелась. А ну думаю, как в мой домик заползет, вся скользкая, противная и меня проглотит. Каждый день Бога молила, чтобы слоны быстрее двигались.
Добрались мы, наконец до дворца падишаха. Награбленное богатство слуги разместили в специальной большой зале: стены и полы из какого-то белого полированного камня, что в них позолота и роспись потолка отражается. На стенах картины в дорогих рамках висят, полки вазами и посудой уставлены. И всюду драгоценности лежат: бусы, кольца, ожерелья, браслеты. Золотых монет полные сундуки. Главное место в зале занимало индийское божество: танцующий шестирукий Шива. Мне про нее в публичном доме девушка-индианка рассказывала. Все жаловалась, что алтаря у нее там не было и на меня, как на Божество молилась.
Поначалу я думала, что Шива как обычная статуя, стоит себе потихонечку. А ночью он ожил. Мне то время подошло куковать, а у меня голос пропал, когда я увидала, как этот шестирукий по зале ходит и дары рассматривает. В мое окошко как заглянул глазищем своим, я от страха пружинку задела и выскочила. Прокуковать не успела, но в глаз ему долбанула хорошо. Он, от неожиданности, глаз то закрыл всеми шестью руками, да как грохнется на пол, что драгоценности, что висели на стенах, попадали и разбились.
