Урок был потрачен на то, что нужно будет сделать, когда будет время на репетиции и прочую мелочь.
Мы с ребятами составили примерный план: в каком стиле все будет сделано, какие номера сделать.
В классе есть талантливые ребята, один ходит на танцы, поэтому ребята станцуют один танец, но пока трудно сказать какой будет. Они договорились, подумать до конца этой недели, что сделаю, и сообщат мне, после чего можно приступить к репетиции.
Когда я подняла глаза, передо мной стоял один из ребят. Сложно понять, что он хочет спросить.
— Вы не верьте слухам, это же Татьянка, выдра еще та, — улыбается, а ребята потом его только поддерживают, заставляя меня улыбнуться.
— О классной так говорить нельзя, какой бы она была, — делаю из пальцев кавычки в воздухе и тихо смеюсь, вспоминая, что мы делали с ее фотографиями, которые где-то еще сохранились в беседе класса, как обсуждали ее с молодыми учителями, один из которых все еще здесь работает.
Было, конечно же, весело, да и вспоминать еще веселей.
Проведя еще дополнительное занятие, меня позвали в учительскую, где собрался весь коллектив. Нам пришлось решать как-то данную проблему. Молодые учителя, даже я, попали в список подозреваемых, нас проверяли, как можно тщательней. Чуть ли не от и до. Это было так неприятно, когда совершенно посторонние люди влезают в личную жизнь, так мерзко, так… неприятно, что хочется блевать, уж простите за слова, но по-другому мне никак не описать это чувство.
Домой я приехала уже без какого-либо настроения. Хочется завалиться на кровать и лежать, желательно до конца этой недели. Хочется вернуться в ту неделю, когда мы сделали новый шаг в наших отношениях, когда неделю провели на природе.
В коридоре была лишняя пара обуви, женская, она не принадлежала мне.
Первая и, кажется, самая идиотская мысль, которая появилась в голове — он, как и Руслан в тайне изменяет. Но как я была рада, когда все это был лишь страх. Страх, который продолжал жить в моей душе.
Рома сидел на кухне с девушкой. Повернувшись ко мне лицом, сказал, что это сестра. Девушка не поздоровалась, только бросила холодный, полный ненависти, взгляд. Ее манера просто удивляла. Конечно же, Рома знает ее лучше, может она не всегда такая, но да ладно. Когда я сделала себе чай, она посмотрела на меня, чуть ли не убийственным взглядом, сказав:
