ПРОЛОГ. Император проклят
Через плечо смотрю на отражение своей могучей, с тонкими нитями старых шрамов, спины. Точнее, на золотой цветок, выпустивший бутон у лопатки напротив сердца и отростки с бутонами к почкам. Волшебная татуировка никак не беспокоит, кроме одного: ужасно бесит, что кто-то без моего ведома оставил на мне волшебную метку. Точно племенную скотину заклеймили!
Золото чужеродного узора блекло переливается в сиянии свечей.
– Итак, я дал вам достаточно времени, чтобы определить источник этого. – Бархатная вкрадчивость моего голоса не обманывает трёх придворных магов: они испуганно застывают. Теперь не по себе уже мне.
– Я слушаю. – Оборачиваюсь к ним и натягиваю алый шёлк халата на плечи, высвобождаю из-под воротника чёрные кудри. – Говорите.
– Ну… – Старший маг Фероуз нервно накручивает кончик длинной бороды на палец. – У нас для тебя плохая новость.
– Это проклятье павшего королевского дома, – кивает средний.
Вздёргиваю бровь. Предпочитаю называть королевский дом завоёванным, уничтоженным, но не павшим – по этому слову кажется, что дом исчез сам собой, а не после моих долгих упорных трудов. Впрочем, сейчас это не суть важно.
– И оно убьёт тебя. – Фероуз отчаянно дёргает бороду. – Как только цветы расцветут.
Ситуация не обнадёживает. Опускаюсь в кресло с высокой прямой спинкой:
– Когда они расцветут и как это можно остановить?
– Это любовные чары.
– Час от часу не легче, – отмахиваюсь я. – Говорите живее.
Маги переглядываются.
– Они завязаны на женщин павшего рода. Похоже, их принцесса выжила, и приближение её совершеннолетия активизировало проклятие, очевидно, наложенное на вас её матерью… или тётей.
Я помахиваю рукой, призывая говорить быстрее: всё внутри переворачивается при мысли о скорой смерти. Фероуз тараторит:
– Если кто-то твоего рода и принцесса взаимно полюбят друг друга, проклятие спадёт.
Повисает пауза.
– У меня есть сын, – с некоторым облегчением подпираю щёку кулаком. – Он как раз в том возрасте, чтобы влюбляться. Осталось найти пропавшую принцессу. Как это сделать?
Младший из магов робко приподнимает руку:
– Её должны признать королевские регалии. В сокровищнице остался венец, камень в нём засияет, если его коснётся кто-нибудь королевского рода.
– И что, предлагаете надевать его всем девушкам подходящего возраста? – досадливо уточняю я.
