Елизавета Соболянская
Губ твоих серебро
Пролог
Руководитель межпланетной корпорации Илтон Рутт смотрел в окно и злился. Вообще он запрещал себе испытывать какие—либо сильные эмоции во время работы, однако сдержать себя не мог. Очередной выпестованный помощник собрался в декрет! Смешно сказать, Илтон всегда набирал в команду мужчин, но два года назад секретарь женился, его супруга родила и не желая прерывать политическую карьеру, упросила мужа взять отпуск! Накануне важных переговоров! Впрочем, в крупнейшей межпланетной организации все переговоры важные!
Загорелась лампочка интеркома и голос секретаря произнес:
— К вам леди Тремейн, сэр!
— Проси, — сухо ответил владелец кабинета, не торопясь поворачиваться навстречу просителю.
Тяжелая дверь распахнулась, и в кабинет влетело нечто яркое, растрепанное и определенно чудаковатое.
— Сэр! Я нашла новый способ получить субсидию от государственного департамента! Мы примем участие в новой благотворительной программе супруги Правителя!
— Сессилия! – голос Илтона звучал холодно и отстраненно, — напомните мне кем вы у меня служите?
— Специалистом по связям с общественностью! – радостно прочирикала невысокая, яркая девушка, плюхаясь в кресло для посетителей и украдкой обновляя алую помаду.
— Так почему вы уже третий раз за этот месяц врываетесь ко мне в кабинет, уверяя, — тут мужчина выделил голосом, — что «мы примем участие» в той или иной авантюре?
— Сэр, — брюнетка в один миг стала серьезной, — вот отчет финансового отдела. Все мои идеи помогают корпорации сэкономить немалые средства, а большая часть приносит чистую прибыль. Лично к Вам я обращаюсь только с самыми крупными проектами, требующими Вашего участия. Если вы против, я могу немедля написать заявление об уходе!
Теперь, когда миниатюрная женщина стала серьезной, можно было разглядеть, что ей далеко не двадцать лет – возле глаз обозначились мелкие морщинки, подвижная линия рта углубилась, да и взгляд исключал любую наивность.
Илтон тряхнул головой, напомнил себе, что леди Тремейн та еще заноза в заднице и лучше с ней жить дружно, потом развернулся, вздохнул и сказал:
— Простите меня, Сессилия, тяжелый день.
Брюнетка тряхнула кудряшками, расцвела улыбкой, снова превращаясь в очаровательное бестолковое существо, и кивнула:
— Извинения приняты.
