ГЛАВА 1. Выпрыгивая в окно, помните, где припарковали метлу!
– Ну и что вы скажете в своё оправдание, Кастильская?
Чужой голос отозвался в моей голове глухой болью. Скривилась. Шевелиться даже не пробовала: признаки энергетического истощения и так на лицо.
– Не притворяйтесь, Кастильская, я знаю, что вы уже очнулись, – настойчиво повторил мужчина.
Помолчал бы, что ли? Без него плохо. Застонала, пытаясь хотя бы открыть глаза. Мелькнул размытый бежевый потолок и старомодная люстра. Помнится, в участке была такая. Только вот голос принадлежал явно не майору Тихомирову. Что жаль, с ним бы как-нибудь договорились. Впрочем, как всегда. Я ко всем подход найду, были бы силы.
Но сил не было.
Кажется, в сотый раз за последнюю минуту пожалела, что растратила все резервы. Эх, одного кристаллика припасти не додумалась.
– Кастильская!
Собственно говоря, Кастильская – это я. Марияна Кастильская, или когда папа хотел Мари, а мама родила ему Яну. Вот и ругались родители до тех пор, пока уставшая дама в толстых советских очках взмахом шариковой ручки не нарекла меня Марияной. Так сказать, ни тому, ни другому, и, вообще, идите отсюда, у меня скоро обед. Родители поругались ещё немного, да успокоились.
– Кастильская, неужели вам настолько плохо? – голос мужчины немного смягчился. – Что же, Кастильская, вы с собой сделали?
Раздались шаги. По скрипучему полу, как и положено, чтобы обойти стол в полицейском участке. В том единственном его тайном кабинете, занимаемым маг-отделом.
Моего запястья коснулась тёплая рука. Меня осторожно погладили и коснулись лица, поднимая подбородок.
– Поделитесь, – умоляюще прохрипела. – Хоть капелечку.
Мужчина замер, но руку не одёрнул. С трудом приоткрыла один глаз и покосилась на него через приоткрытые ресницы.
– Вам не стыдно, Кастильская? – мужская бровь изогнулась в вопросе.
– Мне плохо, – выдохнула в ответ. – Очень-очень. Хоть капельку?
– Обожжётесь своей капелечкой, Кастильская, – недовольно предупредил мужчина. – У нас абсолютно разная энергия.
– Солнечный? – догадалась, ага.
– А вы лунная, Кастильская, – подтвердил он мои опасения.
– Хоть капелечку? – Нет, что мне с капельки будет? – Я умираю, – театрально так простонала.
– Кастильская-Кастильская, – вздохнул мужчина, – раньше думать надо было. – Он отпустил моё лицо, и его голос стал удаляться. – Ну и что вы скажете в своё оправдание, Кастильская? Ведь последний год от вас не было слышно, так нет же!
