Горячая афера. Дилогия

В Периш-холле с наступлением вечера было шумно и людно. Десятки официантов лавировали в толпе, удерживая на вытянутых руках подносы с шампанским, сангрийскими винами и изысканными закусками. Прекрасные нобиле с алчно горящими глазами, цепко держались за руки своих кавалеров и готовились драться за особенно выгодные лоты. В глазах рябило от вычурных нарядов самой невообразимой расцветки и бриллиантов, сверкающих на лебединых шеях дам, а голова кружилась от удушающего запаха духов.
Хрустальные магические светильники с тысячами заключенных в прозрачную оправу огоньков висели на стенах. С потолка вниз спускались каскады переливающихся шариков и трубочек, внутри которых клубился светящийся бледно-желтый туман. Сложно было представить, сколько энергии ушло на освещение этого зала. Масляные светильники простолюдинов, конечно, на порядок дешевле, но они воняют и могут оскорбить собравшееся в Периш-холле общество Высших. Аристократию должна окружать только магия, а не изобретения лишенных силы ремесленников.
У прозрачных, защищенных магическим стеклом стендов было не протолкнуться. Украшения ювелирного дома Табара Керрани пользовались бешеным спросом. Но настоящие сокровища - работы самого мастера находились дальше, в небольшом и относительно пустом зале, где собрались истинные ценители, баснословные богачи и те, о ком в приличном обществе упоминать не принято в силу сомнительного рода деятельности. Последние скрывались, примерив на себя личины официантов или ценителей.
Нобиле Летиция не знала, к какой категории себя отнести. У нее было слишком много тайн и масок. Она могла стать кем угодно. Сегодня являлась, прежде всего, ценительницей.
Холодная роскошь рубинного колье коснулась обнаженной кожи. Шея тут же ощутила приятную тяжесть произведения ювелирного искусства. Несколько едва ощутимых искорок магии страсти кольнули кожу. Нобиле Летиция едва сдержалась, чтобы не зажмуриться от удовольствия – вот он момент триумфа! Три месяца долгих подготовок, куча усилий для того, чтобы попасть на закрытый показ, и сейчас осталась лишь самая малость, последний аккорд в почти написанной музыкальной композиции. Это ощущение было сродни эротическому экстазу, волнующее состояние, когда до пика наслаждения отделяют считанные секунды.