Снежная леди или Леди с картины

ПРОЛОГ

Раннее зимнее утро в столице княжества Сноуконтри было хмурым и неприветливым. Низкие тучи нависли над горами, закрывая солнце. Дул сильный ветер, поднимая клубы снега и закручивая их в вихри.
– Скорее всего, начнётся сильнейший снегопад, – задумчиво проговорил снежный маг Кроули, глядя из окна на улицу. – В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выпустит, а тут нужно идти на рынок.
Дван Реид Кроу не любил ходить на рынок, это делал его слуга Джон. Сегодня же он не мог доверить ему покупку трав. Это были особые травы, которые привозили из заморских стран. Из них маг хотел сделать эликсир молодости для своего постоянного клиента графа Эррольда, который совсем недавно женился на молоденькой красавице и хотел иметь наследника.
Снежные маги никогда не мёрзли и не испытывали дискомфорта в зимнее время. Наоборот, в это время года у них начинался необычный подъём сил. Но простые люди были подвержены простуде, поэтому одевались тепло, используя в одежде шерсть горных козлов и одомашненных лам. Их одежда была грубой, но тёплой и прочной.
Дван не хотел, чтобы его узнали, поэтому надел старую куртку Джона с капюшоном. Куртка была велика магу, имевшему хрупкое телосложение, но обладала преимуществами перед другой одеждой – она полностью скрывала фигуру Кроу, особенно его серебристые волосы, а синие глаза имела половина населения страны.
Выйдя на крыльцо, маг шепнул несколько слов, щёлкнув пальцами. Тотчас ветер утих, тучи начали расходиться. И вот уже выглянуло пусть и холодное, но приветливое солнце.
«Вот ведь старый козёл», – думал Дван Кроу, разыскивая нужные ингредиенты. – «Не мог обзавестись наследниками раньше. А теперь нет гарантии, что омоложение вернёт ему детородные функции». Но терять такого выгодного клиента маг не хотел, поэтому заверил, что сделает всё возможное для того, чтобы граф смог наслаждаться не только красотой супруги, но и подарить ей супружеские ласки.

Проходя по рынку от одной лавки к другой, маг не заметил, как оказался возле бродячего цирка. Здесь простой люд веселился, хлопал в ладоши, выражая одобрение шутам и акробатам. Над очередной шуткой смеялись взрослые и дети, и среди них колокольчиком звенел детский смех, который задел какие-то ещё не очерствевшие струны в душе Двана.