ПРОЛОГ
- Я уста-а-ала… - капризно простонала в ночи златовласая нимфа.
- Можешь лечь рядом с ним, отдохнуть, - раздраженно буркнула её кузина.
- Не смешно, – огрызнулась нимфа и вновь бодро заработала лопатой, закидывая труп землей. – Помогай!
- Ещё чего? - Даже и не подумала присоединиться к ночной разминке Джилл, лениво позевывая в ладонь. – У нас четкое разделение труда. Я убиваю – ты копаешь. Забыла? Когда научишься самостоятельно убивать нежить, тогда копать буду я. Иначе никаких пятьдесят на пятьдесят.
- Ведьма, - буркнула себе под нос Аннэт, специализирующаяся преимущественно на розыске, подчинениях и иллюзиях, но вступать в спор не стала.
Знала, что бессмысленно. Да и не так уж и сложно было вырыть яму, закинуть в неё обезглавленного упыря, на которого они охотились последние два дня, и закопать понадежнее. Голову они уже с утра предъявят старосте деревни, который нанял их за пятнадцать серебряных монет, получат своё вознаграждение и отправятся дальше. Скоро исполнится почти три года, как они с кузиной занимались истреблением всевозможной нежити и нечисти, и ещё ни разу Аннэт об этом не пожалела. Лучше уж так, чем отбывать десятилетний срок за срыв контракта.
Будь проклят тот день, когда бесчестный дядюшка подло убил своих братьев, их отцов, стал главой рода и практически за бесценок отдал своих племянниц, с отличием закончивших столичный университет Меча и Магии, в услужение князю вампиров на ближайшие пять лет! Но ничего… Недалек тот день, когда истечет срок исковой давности, и они вернутся, чтобы от души сплясать на костях мерзавца!
Ведьмаки и ведьмы, отучившиеся на факультете охотничьего ведьмачества под бессменным руководством великого декана Гарбахота (который в своё время чуть ли не в одиночку избавил Гиблые болота от нечисти), никогда не сдавались. Они временно отступали, выжидали, копили силы, находили слабые стороны врага и били насмерть!
- Всё, - шумно выдохнула златовласая Аннэт, взявшая от своей матери-северянки миниатюрный рост и миловидную внешность, а от отца-горца недюжинную силу и упрямый характер, и деловито похлопала лопатой по невысокому холмику. – Закончила.
- Вижу, - зевнула Джилл, в чьей родословной кроме храброй крови отца-горца отметились хитрые восточные корни матери.
В отличие от своей миниатюрной, но при этом невероятно фигуристой кузины, за время обучения в университете разбившей не один десяток черствых сердец будущих ведьмаков, Джилл, не обладающая выдающимися женскими формами, могла как пленить одной лишь многозначительной улыбкой пухлых губ, так и убить пронзительным взглядом чуть раскосых глаз. От матери юной ведьмАчке достался не только рост выше среднего, экзотичный разрез глаз и безупречный изгиб губ, но и шикарные, когда-то черные как смоль волосы. Которые сейчас, увы, были серы, как пепел и мертвы, как её озлобленная после смерти родителей и младшего брата душа…
