Сейчас же её боль носила совсем иной характер. Не было битвы за свою честь и полученных в поединке ранений. Нет. Лучезарная закрыла глаза, чувствуя, как внутри нее разливается опустошение и отчаяние.
Зря она это сделала. Лицо Аларикса, искаженное гримасой ярости и блеском превосходства в глазах, всплыло в памяти, выбив озноб по спине.
«Я покажу тебе, как на моей земле поступают с непокорными пленницами! - сообщил он на закате того самого круговорота, когда все маски слетели, а невысказанные слова прозвучали. - Мне жаль, но смерть сочла тебя довольно сильной противницей, Латимея!»
Она не сдалась Алариксу. Не упала к его ногам, даже когда силы начали стремительно гаснуть. Потеряла счет масляным каплям их жаркого противостояния. И победила в нём... правда, ее победа была довольно условной.
Лучезарная закусила губу, ожидая, пока утихнет боль в израненной спине. Оглушительная, жгучая, сводящая с ума. Даже боль от ран не могла сравнится с этой.
...- Прикуйте её к перекладине в зале испытаний и смочите кнут в настое жгучего перца. Наша гостья проявляет непочтение, продолжая вести себя в гостеприимном дворце дерзко и неуважительно!- изрек Аларикс, отчаявшись получить желаемое методом уговоров и обещаний.
Бесстрашная Латима мало чего боялась. Но именно в тот момент, когда в тронную залу императора Фланигуса ворвались стражи и схватили её за руки, девушка обомлела от ужаса. Того самого, что прежде не знал пути к ее рассудку. Даже перед лицом смерти, когда одна выходила против десятка вооруженных воинов на поле сечи, ее сердце грели отвага и жажда крови, а уж никак не страх. Что с ней сталось под иссушающим солнцем Спаркалии, в жарких объятиях Аларикса? Почему чувства к этому мужчине превратили её в ту, кем она никогда не являлась - в слабую и беззащитную женщину? Даруя любовь, Криспида отняла её лихую отвагу и смелость. Могла ли знать богиня любви, к чему приведет её самоуправство на этой дикой земле, и как сильно отравят стрелы сердце мужчины, никогда не знавшего отказа?
Одному Анталу известно, как сохранила самообладание Латима. Как гордо вскинула голову, не обращая внимания на боль в вывернутых руках и ритм зашивающегося от страха и протеста сердца. Смотрела в холодные глаза Аларикса, вложив в свой взгляд как можно больше презрения, отчего-то уверенная в том, что страх не прорвался дальше сознания и не стал для жестокого пленителя очевидным.
