ANCORA

Конте сидел в бильярдной на кожаном диване и что-то листал в телефоне, обернувшись, он на мгновение застыл. Мне понравилась его реакция на мой новый наряд. Что-то такое неповторимое сверкнуло в глазах Габриэля, чего я раньше в них не видела.
- Я готова, - сказала я, делая шуточный реверанс.
- Да, это гораздо более подходящее платье, - кивнул Конте, поднимаясь с дивана.
- Подумала, что в этом платье я буду хорошо смотреться рядом с тобой.
Габриэль ничего не ответил. Он просто крепко взял меня за руку, как свою собственность, и мы отправились в церковь. Девушка на ресепшн проводила нас любопытствующим взглядом.
Местная церквушка находилась совсем недалеко от гостиницы. Я же в этот момент была готова идти пешком в соседний город, лишь бы Конте так и вел меня, крепко держа за руку. Я читала немое восхищение во взглядах немногочисленных прохожих, попадавшихся нам по пути. Мы с Габриэлем и в самом деле чудесно смотрелись вместе.
Когда мы подошли к церкви, я достала из сумочки заблаговременно припасенный ярко-красный шелковый платок и повязала его на голову. Конте удивленно посмотрел на меня.
- Это не для красоты, дурачок! В православном храме так положено. Женщина не может войти в храм с непокрытой головой, так же как мужчина не может войти с покрытой.
И снова что-то необычное мелькнуло во взгляде Габриэля - не то восхищение, не то уважение. Этот взгляд повторился, когда я, по привычке трижды перекрестившись перед входом в храм, склонила голову в поклоне.
Внутри церкви царили тишина и покой. Кроме нас абсолютно никого не было, что меня сильно порадовало. Я все еще очень неуютно чувствовала себя в католической церкви и очень боялась что-то сделать не так на глазах у незнакомых людей. Зрение постепенно привыкало к полумраку и я восхищенно выдохнула, рассмотрев великолепные фрески на стенах. Габриэль улыбнулся, оценив эффект, произведенный на меня этим древним храмом. Я, затаив дыхание, любовалась солнечными лучами, попадавшими в храм сквозь стекла витража. Это было невероятное по красоте зрелище.
Пока я, раскрыв рот, восхищалась непривычными русскому глазу красотами, Конте окунул руку в чашу, стоявшую возле двери, и протянул мне свою влажную ладонь. Я непонимающе посмотрела на него, не зная, что мне делать.
- Ты должна смочить свои пальцы о мои и перекреститься, - пояснил Конте, заметив мою нерешительность.