Эта книга часть целого, названного дневником, —
распространение остановленного.
Незавершённость дневника предполагала, или хотя бы
допускала, движение.
Так возникло продолжение. Продолжение, в котором
действовало время.
Её устройство просто. Один последний год – двенадцать
месяцев поочерёдно.
Нарушение допускаю в начале, рифмуя «портреты»
и предваряя январь осенним авторским признанием.
Вступление – вход в «целую жизнь» – оставляю
неизменным, убирая гласную из последнего слова, как
и было у сочинителя.
На пересечении же лет, конца и начала, встреча
с мировосприятием Николая Карловича Метнера вложила
в обращение родственное звучание:
«Не тогда живёт мысль или произведение, когда выходит
в «свет», а когда воспринимается близким другом
и доходит до него». И – не прямая речь – человек нового
времени не внимателен, но любопытен. Внимание требует
усилий,
оно направлено «в глубину смыслов и собирает их в целое,
в единство».
А любопытство рассеивает, «склонно к купюрам смыслов».
Укрепившись поддержкой друга, с надеждой на слышание
и благодарностью готовым расслышать завершаю вторую
книгу, не освободившись от сомнения в её полном праве
на вольную жизнь – автор.
Я н в а р ь 2 0 1 1