Где-то очень-очень далеко…
– Как тебе мой новый оттенок волос? – спросил рыжего диэра его приятель Демиург. – Мне хотелось бы чего-то нового в наших с Магрит отношениях, – поделился он, оттягивая прядь и подозрительно присматриваясь.
Эти двое решили скоротать время в чисто мужской компании: Дилан облачился в иссиня-черный смокинг с атласными отворотами и белую рубашку, расстегнутую у ворота, Ладомир явился в таком же костюме, только с черной шелковой «бабочкой», и теперь они дегустировали коньяк и вели неспешную беседу.
– Отвратно! – резко отреагировал диэр на сиренево-алый цвет с лиловым отливом.
– А такой? – Дилан предстал с изумрудно-зеленой гривой.
– Еще хуже! – с отвращением выплюнул князь диэров.
– А так? – Демиург стал русым блондином.
– Терпимо.
– Кстати, как там отношения с твоей женой, наладились? – внезапно зацепил больную тему Демиург.
– Ты не понимаешь! – вскочил и стал мерить шагами богато обставленный кабинет рыжеволосый красавец. – Она даже слышать обо мне не хочет!
– А ты пытался? – вопросительно уставился на него вальяжно развалившийся в кресле блондин с сигарой в зубах. – Не может быть, чтобы женщина и не повелась на красивые ухаживания?..
– Какие ухаживания?! – сорвался на громкий крик собеседник. Признался с неприкрытым отчаянием: – Как можно ухаживать на расстоянии?! – Он остановился и запустил руки в растрепанные волосы. – Поверь, что я только не пытался сделать! Я приходил к ней в снах…
– И что же? – заинтересовался любитель сигар.
Рыжий тяжело вздохнул:
– Она начала пить снотворное.
Блондин засмеялся, разгоняя рукой клубы дыма.
– Когда я пытался связаться с ней мысленно, – продолжал страдалец на почве неразделенной страсти, – она начала повторять в уме налоговый кодекс…
Курильщик уже давился хохотом, утирая слезы.
Диэр потер пальцами виски.
– В результате я ни на йоту не приблизился к цели, зато могу получить диплом в области налогового права! – Пожал плечами. – И что мне теперь делать? Вызывать Коррадо для завоевания своей собственной жены? Под эгидой присоединения собственности? – Ладомир нервным жестом расслабил тугую бабочку на шее. – Позор!