Никого!!!
Яна стащила на перрон последнюю сумку, огляделась и обречённо вздохнула. Ухватившись за ручки пакетом, чемодана и сумки, торопливо сделала несколько шагов – рук и сил явно не хватало. Чёрт! Для кого же она давала телеграмму!
Тоскливо оглядела быстро пустеющую платформу: даже весёлые студенты, последними выгрузившиеся из вагона, мелькали разноцветными нарядами далеко впереди. Яна безнадёжно взглянула на свежеокрашенный зелёный забор, и потащила волоком привезённое добро. Маленькая, испуганно озирающаяся женщина, неожиданно охнула и, всплеснув руками, засеменила к Яне.
– Кошка серая меня встречает! Вот это да! – сделав над собой усилие, бодро выдавила приветствие Яна, и крепко обняла растерявшуюся мать.
– Худющая-то какая, – качала головой родительница, – у нас Ирка и то толще тебя, – щупая её, как мясо на рынке, запричитала Анна Ивановна.
– Да ты что! На мне несколько кыгы излишков – надеюсь у тебя оставить. Но за комплимент – мерси. Иришка с меня? – пыталась представить себе повзрослевшую сестрёнку Яна.
– Да, пожалуй, нисколь не ниже, но справнее, – критически оглядывала дочь обрадованная мать. Родительница, на случай опоздания поезда, купила на обратный путь билеты с «запасом», и они не спешили: отнесут сумки шага на три и разговаривают минут пять.
Яна, не переставая оглядывать привокзальное пространство Йошкар-Олы, в восхищении одобрительно щёлкнула языком. Со времени её последнего визита в столицу автономной республики железнодорожный вокзал не претерпел изменений, а вот провинциальная автобусная превратилась в приличный вместительный, городской автовокзал.
– Может, зайдём, посидим, – предложила мать.
– Нет-нет! – энергично крутила головой Яна. – Хоть воздухом подышу. Которая наша?
– А, во-он остановка-то. Третья наша. Видишь, «Царёвск» написано. Зачем ты хоть столько-то везёшь? – теребила в руках полосатый платочек мать.
– Давай здесь оставим, – звонко рассмеялась Яна.
Мать кротко посмотрела на неё взглядом затравленного зверька и вымученно улыбнулась.
