Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг

Прибывший в пять утра делегат связи козырнул и бесстрастно вручил пакет. Он даже не глушил свой мотоцикл. Хруст ломаемого сургуча и шорох плотной бумаги конверта потонули в удаляющемся реве двигателя. В названии извлеченного из конверта документа гремело железо: «Директива №27. Штаб Запфронта. Белосток». Глаза жадно выхватывали чеканные фразы: «Войска Западного фронта по выполнении частной операции по захвату Сувалкского выступа…», «стремительным ударом завершить разгром противостоящего противника, не дав ему соединиться с резервами из района Нейденбург и Варшава и отойти за р. Висла», «выйти главными силами на р. Висла в готовности к немедленному нанесению удара…», «подготовить выброску воздушных десантов». Город еще спал и даже не догадывался о причинах суеты людей в военной форме со звездами и «шпалами» в петлицах. Дата на листке отрывного календаря на стене не оставляла сомнений в реальности происходившего – 1941 год.

«Стоп, стоп, стоп!» – скажет читатель – «Какая Висла, какие десанты? Все знают, что Западный фронт в 1941 г. потерпел жестокое поражение. Что за альтернативная история?». Все это действительно так. Но Директива № 27 отнюдь не мистификация, более того ее действительно вручали генералам Красной армии ранним утром одного весеннего дня 1941 г. Происходило это в Минске. Документ был частью фронтовой оперативной игры, проведенной под руководством Военного совета Западного особого военного округа 15–21 марта 1941 г. В игре участвовали штабы всех трех армий округа, штаб ВВС и ряд других управлений. Их развезли по разным районам города, и командующие могли общаться друг с другом и штабом фронта как в настоящем сражении – по телефону и телеграфу.

Задание на игру формулировало сложившуюся к ее началу обстановку как вполне благоприятную: «В результате встречных сражений войска Западного фронта «восточных» отразили наступление «западных»…»

Настрой войск Западного особого военного округа существенно отличался от настроя армий многих других сражений Великой Отечественной войны. Те люди, которые отыгрывали наступление на Вислу, еще не имели оглушительного опыта разгрома и окружения. Внезапное появление в тылу танков с крестами, ходящие буквально по головам вражеские пикировщики – все это было в новинку. Люди июня 1941 г. еще не были так напуганы, подавлены заранее, как это имело место в дальнейшем, после череды катастроф. Еще была вера в обратимость катастрофического развития событий. 1 августа 1941 г. танковый генерал Мостовенко написал в заключении отчета о боевых действиях своего мехкорпуса: «Почему же нам, готовившимся к разгрому противника, его преследованию и уничтожению на р. Висла или зап[аднее], следует отказаться от крупных подвижных мехсоединений?»