Бедная Марена. Ей не повезло быть старшей.
Джулия не могла представить, как расстанется с сестрой, но эти
чувства никого не интересовали. Ни брата, ни, тем более, Фацио
Соврано, которого злые языки называли молодым тираном
Альфи.
Тиран Альфи, наделенный Темным даром. Как и его проклятый
покойный отец.
Не такого мужа Джулия хотела своей нежной сестре. Но женщины —
всего лишь разменная монета в играх мужчин. А женщины высокого рода
порой бесправнее крестьян. Их продают и покупают, как безделицу,
как моток ткани, как стадо скота или земельные наделы. Ими
скрепляют договоренности, как печатью. И заставляют прятать слезы.
Марене это плохо удавалось, точнее, не удавалось вовсе — она ревела
с самого утра. Белое личико опухло, пошло пятнами. Служанки таскали
из дворцового ледника обжигающее холодом крошево, чтобы успокоить
воспаленные глаза, но, едва затихнув, Марена вновь падала с
рыданиями. Оплакивала свою жизнь. Своего дорогого Теора, который
никогда не будет ждать ее у алтаря. Приказ тирана Альфи разорвал
желанную помолвку в единый миг. Брат был не в силах возразить, даже
если бы захотел. Но он и не хотел. Марене предстояло заплатить за
грехи всей семьи Ромазо — реальные и вымышленные. Этот союз был
нужен, чтобы заткнуть рты и задавить слухи. Вражды нет — отныне
будет союз, скрепленный священным браком. И всем было плевать, что
в жертву принесут Марену. Нежную, добрую, трепетную горлинку.
Дверь надсадно скрипнула, разрезая высоким звуком тихий плач, и
показалась Паола — жена старшего брата Амато. Красноречиво
скривилась, глядя на рыдающую Марену, поджала губы, задрала острый
подбородок:
— Никак не уймешься? Прекрати немедленно! Лицо подурнеет.
Слышишь? Не то по щекам отхлестаю!
Эти слова не возымели должного действия. Марена как лежала
ничком на разобранной с ночи кровати, так и не шевельнулась. Что
такое угрозы Паолы в сравнении с тираном Альфи? Не больше, чем писк
комара.
С досады Паола топнула ногой:
— К закату прибудут. Слышишь, ты, малохольная? Опозоришь этот
дом, брата опозоришь — прокляну, так и знай! — Она подошла в пару
скорых шагов и дернула Марену за сорочку: — Вставай, говорю!
Красоту навести надо.
Джулия, сидевшая на кровати подле сестры, поднялась и встала
между ними, разделяя:
— Не трогай ее. Или у тебя сердца нет?
