- Я так понимаю кушать у вас нету.
Утвердительным тоном спросил я у группы оборванцев.
- Девка?! Да ещё и голая.
Радостно завопил мужик с грязно-рыжей бородой и резво вскочив
бросился ко мне.
- Я первый!
За рыжебородым бросился какой-то заморыш с ленинской лысиной и
тоже бородатый, но не поЛенински, а скорее по КарлоМарксовски ,
вслед за двойником вождя мирового пролетариата, побежал длинный и
тощий как оглобля герой, этот бежал молча, но взгляд при этом имел
совершенно безумный.
- А, нет, нашлось.
С этими словами перехватил запястье, рыжего и с каким-то
"деревянным" треском раздавил его, пока рыжий в шоке разглядывал
свою руку превратившуюся в выжатую тряпку, ударом ноги сломал ему
колено.
"Ленин" мгновенно всё понял и проворно развернувшись рванул
обратно, только далеко убежать не успел, маленький кулачок влетел
ему в поясницу с влажным чавканьем сломав крестец. Революционер ещё
падал, когда я схватил палкообразного типа за ногу и с размаху
метнул его в лавовую стену перекрывающую выход.
Несуразная фигура Оглобли с коротким вскриком камнем канула в
жидкий огонь.
"Похоже здесь нет никого выше железного ранга".
Двое героев которые не оценили мои гипотетические прелести,
молча стояли у дальней стены пещеры.
В зале освещаемом раскалённой лавой установилась тишина,
нарушаемая, только сдавленными стонами Рыжего и бормотанием
Ленина.
- Нет, нет, нет.
Я повернулся посмотреть, что так упорно отрицает "пламенный
революционер", но кроме его ползания по кругу ничего интересного не
увидел.
Погрозив пальцем стоящим у стены героям пошёл к "вождю", не
останавливаясь схватил его за ногу и потащил к лавовому выходу, по
дороге, так же за ногу, прихватил Рыжего, подтащив обоих как можно
ближе к раскалённой магме*.
Не обращая внимания на отчаянное сопротивление Рыжего перевернул
его на живот и дозированным ударом кулачка в спину сломал ему
позвоночник.
Схватив за ветхие штаны, с плачем уползающего Ленина подтянул
его к себе.
- Госпожа пощади! Я стану твоим рабом. Я сделаю что
пожелаешь.
Извернувшись, и это при сломанном крестце, герой стал целовать
мои грязные ноги, обливая их мгновенно испаряющимися слезами.
- Госпожа я стану твоей верной собакой!
Пощупав лысого героя за бока я остался не доволен, "вождь" был
жилистым и худым, и почти не имел жира.
"Что-то я раскапризничался, не так давно ел сухого, как
прошлогодний лист, лича и был доволен, а тут всё свежее, а к вечеру
будет ещё и поджаренное".
