В небе ослепляюще ярко сверкает. Я зажмуриваюсь и торопливо загадываю желание. Дневная падающая звезда — редчайшее явление, и теперь моя мечта точно сбудется! Шевельнув губами, распахиваю ресницы и, предвкушая долгожданные перемены, опускаю взгляд.
Рессур.
Древнейший город и столица моей родины. Он простирается от побережья Кастиркийского моря и упирается в Мэнилиусские горы… Величественный и великолепный, как верховная жрица великой богини во время возложения жертвы. Шёлковые ленты облаков ласкают обнажённые башни белоснежного храма, вокруг которого, разбегаясь солнечными лучиками к городским окраинам, блестят выставленным напоказ золотом дома тщеславной знати.
Я стою на вершине холма и не дыша любуюсь самым грандиозным творением тэтиэнцев. Именно здесь, вдалеке от столичной суеты, я испытываю благоговение и восторг оттого, что живу в этой величественной стране. Сколько себя помню, всегда восхищалась нашим мудрым правителем, который без капли крови объединил разрозненные земли Тэтиэна и создал огромную империю.
Как бы ни убеждал меня в обратном мой назойливый поклонник, я с Иустом никогда не соглашусь…
— Джэна!
Услышав крик сестры, оборачиваюсь. Моя лошадь нервно фыркает и бьёт копытом, а я мягко похлопываю её по шее.
— Тише, Ули. Всё в порядке.
Но это ложь, которую кобыла чувствует. Поэтому я стараюсь спрятать от животного своё растущее волнение. Причина ему — растрёпанная и раскрасневшаяся Вита, которая тяжело бежит ко мне.
— Что случилось? — спрашиваю высоким от напряжения голосом.
— Каликс. — Цепляясь за сбрую, сестра с трудом переводит дыхание. — Пробрался на конгресс и нагрубил императору…
— Что? — холодею я. И, собираясь с силами, в ярости цежу: — За этим стоит Иуст?
— Я не знаю, — едва не плачет Вита. — Что делать, Джэна?!
Сестра кашляет, задыхаясь от быстрого бега, и я поглаживаю её по взмокшей спине. Приказываю:
— Садись.
Она хватается за руку и устраивается позади меня, а я с криком ударяю лошадь в бока, и Ули срывается с места. Ветер бьёт мне в лицо и играет с моими волосами. От скорости слезятся глаза, но я лишь понукаю животное — надо успеть спасти неугомонного брата от плетей. За дерзость Каликс получит их не менее десяти. Мама не вынесет вида его окровавленного тела…
— Джэна, — обнимая меня за талию, с содроганием шепчет Вита.
