– Алло! Я туда попал?
– Нет, вы попали не туда. Вас послать куда надо?
– Абрам, я купила шелк, чтобы пошить тебе новый галстук!
– А зачем так много?
– Ничего, из остатков я пошью себе новое платье.
– Аркаша, не пойму, почему все кричат: «Паваротти – талант! Ах, какой голос!» Он же фальшивит и картавит.
– А ты что, был на его концерте?
– Да, нет, мне вчера Моня напел.
– Абрам Моисеевич! Вы знаете, я нашел новый способ разбогатеть!
– Очень хорошо! Но у меня вы уже занимали!
Абрамович во время визита в Израиль кладет записку в щель Стены Плача.
Голос из стены: «У меня столько нет!»
– Абрамчик, а ты не боишься меня, когда я без косметики?
– Розочка, таки, если уж быть до конца честным, то я тебя и с косметикой побаиваюсь.
– А вы не могли бы мне одолжить небольшую сумку денег?
– Таки да, Лева! Вот, бери, это сумочка дочкиной куклы, мне для хорошего человека рубля не жалко!
– Адик, дорогой, а как получилось, что ты в меня влюбился?
– Вот видишь, Сарочка, это и тебя удивляет!
– Алло! Семёна Марковича можно?
– Его нет, он вышел. А что ему передать?
– Передайте ему, пожалуйста, 200 гривен.
Акция в одесской поликлинике: пройдите без бахил и получите от уборщицы направление к хирургу без очереди.
– Аркаша, надо быть добрее к людям. Вот мне звонит вчера в час ночи Кацнельсон: видите ли он вернулся из Лондона! Я взял и обматерил его, а потом подумал и позвонил в 5 утра, шобы извиниться.
Бабу Люсю в банке просят расписаться на чеке. Она растерялась:
– Так я ведь не знаю, как…
– Письма пИшете? Вот и подпишите, как письмо всегда подписываете.
– Ну это-то давайте, подпишу, – согласилась она и вывела на чеке: «Целую вас, дорогие, соскучилась, ваша баба Люся».
Банк в Одессе. Служащий, открыв окошко кассы:
– Желаете что-нибудь?
Рабинович (очень дружелюбно):
– Всех благ!
– Беня, ты еще не забыл, что должен мне 300 гривен?
– Шо вы, Семён Маркович, до конца жизни помнить буду!
Береженого бог бережет, – подумал Сема, когда во время подписи в загсе в его авторучке кончилась паста.
