Глава 1. Осколки прошлого
– Проснись!
Молоко перед глазами медленно расступается: вижу едва различимые силуэты и очертания незнакомой комнаты.
Где я?
Белые стены, облущенный грязный потолок, на окнах вместо штор – пыльные тряпки.
– Вставай! – слышу настойчивый шепот над головой.
С трудом поворачиваюсь. Тру холодными пальцами слипшиеся веки и пытаюсь разобрать, кто говорит. Ко мне склоняется черноволосая девушка. Локоны свисают на белоснежный халат, будто символ Инь-Ян. В руках у нее блестит что-то длинное. Резкий запах спирта, хлорки и крови раздирает ноздри, и я стараюсь дышать нечасто.
Зажмуриваюсь и пытаюсь спросить, что происходит, но не слышу себя. Слабый хрип вырывается изо рта и клокочет в груди.
Что со мной?
Скрип и шорох раздражают слух до зубной боли. Девушка приподнимает меня и, подперев спину подушкой, усаживает выше. Движения ее точные, выверенные, будто ей приходилось это делать тысячу раз.
– К тебе посетитель. Приходи в себя.
Молча киваю.
Я осознаю, что в больнице. Но почему? Чтобы разобраться, вспоминаю, что было «до».
Расталкивая локтями толпу, я бежала на остановку со всех ног и не чувствовала усталости. Сбивая с ритма, за спиной неистово болтался рюкзак. На повороте пуанты, что лежали внутри, врезались в лопатки. Не обратила внимания на боль – привычная. Я должна успеть…
Маршрутка подъехала быстро. Когда я влетела в душный салон, за мной медленно закрылась дверь, будто захлопнулась крышка ловушки.
Дальше цельная картинка дробится на сегменты и пузырится, как пластик, брошенный в огонь. Перед глазами мельтешат воспоминания-слайды.
Что-то холодное и твердое впилось под ребро. Я смешалась с людьми, оказалась придавлена их телами и обрывками-обломками вещей. Последний рывок авто бросил меня вперед. Сильно ударившись грудью, я вцепилась в чью-то руку и успела сложиться вдвое, прежде чем крыша вогнулась и сдавила людей. Бурая пелена внезапно застлала глаза и окунула меня в темноту.
Осознаю, что случилось непоправимое, и резко выгибаюсь. Простреливает тело, с губ срывается крик, больше похожий на вопль.
Девушка-медсестра терпеливо придерживает меня, пока я трясусь. Черные волосы падают мне на плечо.
– Спокойно, все хорошо. Все уже хорошо, – шепчет она. – Попей. У тебя губы потрескались, – протягивает мне стакан и насильно прижимает холодное стекло ко рту. Зубы неприятно цокают, и мне кажется, что крошится эмаль. Я испуганно гляжу в глаза медсестры и, кажется, утопаю во мраке: такие они черные.
