Могучая "Volvo" лихо свернула со скоростного шоссе и бесшумно полетела по новенькому умопомрачительному покрытию проселочной дороги. Скромный указатель нерешительно оповестил, что трехэтажные короба, теснящиеся друг к другу за двухметровыми заборами, и есть деревня Дарьино. Я приуныл. Лето бездарно пропадало.
Мгновенно почувствовав мое настроение, Константин поспешил пояснить:
– Нет-нет! Это не здесь. Немного в стороне от дороги, практически в лесу. Красивое место, вам понравится.
Я изобразил благодарную улыбку и был удостоен ответной понимающей гримасы. Константин Юрьевич заказчик сложный, из тех, кто считает, что сам все знает и понимает, но за неимением свободного времени вынужден платить бешеные деньги архитекторам. Он нанял меня разработать генеральный план застройки только что приобретенного им земельного участка. Работа была сверхсрочная, поскольку заказчику нужно было получить генплан, провести согласования проекта, выполнить подготовительные работы и проложить инженерные коммуникации до зимы.
Волшебная дорога повернула вправо, а мы осторожно сползли на более традиционную разбитую грунтовку, к тому же круто уходящую вниз. В голове мелькнула малодушная мысль, мол, хорошо, что не поехал на своей машине, с этого места, пожалуй, пришлось бы идти пешком. "Volvo" же, казалось, ничего не почувствовала, была уверенна и невозмутима, даже тогда, когда преодолела легкий мостик, оказавшийся внизу обрыва, ошибочно считавшегося дорогой, и как мощный зверь вскарабкалась на не менее крутую противоположную сторону, замерев около ветхого деревянного дома.
Здесь нас уже поджидали двое геодезистов с инструментами. Вместе с ними мы обошли участок по границе со стороны обрыва. Рельеф был великолепен! И ровная площадка для теннисных кортов, окруженная соснами, и прекрасное место над обрывом для строительства дома приемов, живописные ущелья будили фантазию. Я отметил на плане основные объекты и поинтересовался у Константина Юрьевича:
– А где будет главный въезд?
Константин показал на карте место рядом с объездной дорогой.
– Рядом с домом старой хозяйки, вдовы писателя. – Константин недобро хмыкнул. – Она оставила этот флигель в пожизненное пользование себе и своей домработнице. Самой уже перевалило за девяносто, домработница девушка помоложе – не больше восьмидесяти восьми.
