1. Скорее, ощущаю себя повитухой, которая помогает родиться новому тексту на свет. Важно, чтоб был здоровым, ни на кого, кроме родителя непохожим и радовал нас.
2. Иногда и превосходят. Как вот в этой, например, пражской мастерской, рассказы которой представлены в сборнике. Это был выездной семинар, он проходил в Праге – зимней, предрождественской, и длился всего пять дней. Казалось бы, чему можно научиться за пять дней? Оказывается, можно. До этого выездной семинар, который мы провели вместе с поэтом Максимом Амелиным, проходил в Тбилиси – и рассказы «кавказские» были полны солнца, вина, горных пейзажей, неба синего. Рассказы, написанные в Праге, впитали пражский миф, сотканный Майнринком, Кафкой, готической архитектурой и получились другими – мистическими, эмоционально напряженными – с совсем другими героями, пространством, чувствами. Потом была еще и Италия, Бергамо. На родине Боккаччо и европейской новеллы мы вместе с соавтором этой мастерской, замечательным филологом Олегом Лекмановым обсуждали, как работать над структурой текста и писать сюжетные рассказы. Плоды наших пражских и бергамских занятий, правда не все – только самые сочные и зрелые, тут, в этом альманахе.
3. Конечно, да. Подобные курсы, школы, мастерские рыхлят литературную почву и создают тот самый питательный гумус, без которого невозможно появление новых талантливых текстов. Не сразу, но благодаря подобным заведениям, уровень нашей словесности неизбежно изменится: станет профессиональнее и многоцветнее.
1. Мне кажется, «мастер» в данном случае – очень уместное слово, потому что его функция – обучать ремеслу, технике. То есть, грубо говоря, есть мастер – а есть подмастерья. Я не верю в то, что можно научить кого-то таланту или даже уму. Научить ремеслу – можно. В случае наличия у подмастерья еще и врожденного таланта, результат может быть потрясающим.