Я вновь лежу на исщерблённой временем и морской солью бетонной плите, некогда бывшей идеально гладкой и ровной. Звёзды нависают холодными россыпями, изредка мерцают, будто перемигиваются друг с другом: гляди, мол, ещё одна беспокойная душа смотрит на нас, ищет в нас ответы. Которая за сегодня? В уши, прямо в мозг кричит короткими фразами и эхами голос вокалистки CHVRCHES. Песня, конечно, уже не как в первый раз – не заставляет сердце биться быстрее в такт ударным, но продолжает немного успокаивать и уносить куда-то вдаль, даже не за горизонт, но куда-то в другой мир, и позволяет видеть картины из этого другого, лучшего мира.
Вдруг падает комета. Она разрезает хвостом небо на две части и на мгновение затмевает другие звёзды пламенем своей сгорающей в атмосфере плоти. И вроде бы в этот короткий миг смерти космического странника (увы, не первого и не последнего за эту ночь) надо бы успеть загадать желание. Так говорили мне ещё в детстве. И внутренний голос автоматически, лишь бы успеть, лишь бы вселенная услышала, проговаривает первую пришедшую в голову мысль. Невозможно вмешаться в этот процесс, но так даже честнее – ведь на поверхность всплывает именно то, во что ты веришь и чего ждёшь больше всего. И эта первая мысль была совсем не о той, о ком она должна была быть. Не о той, с кем я провёл все сознательные годы своей жизни, о ком ещё до этого мечтал одинокими подростковыми ночами, кому не понимал, как признаться, как разговаривать, как не бояться, что вообще делать. Не о той, кого ждал, кого всегда ждал, была она ещё без меня, уже со мной, или уже без меня. Не о ней.