Снегурочка была хороша.
Да только городовой Фрол Есаулов
поручился бы револьвером, что полчаса назад её тут не было.
Явилась, понимаешь, кукла. Да ещё в
такой богатой шубе – с белым мехом, золотыми узорами и гнутыми
застёжками. В искусно расшитых варежках и пушистой шапке.
Снегурочка выглядела изящной и
ладной. Руки чуть в стороны расставила и глядела, словно ждала
чего-то. Глазища только и виднелись на белёном лице – тёмные и
круглые что твои вишни. И губы алые.
К слову, на фоне Деда Мороза она
смотрелась очень славно. Он-то болван болваном – сразу видно, что
вырублен топором из бревна. Глаза нарисованы, борода ватная, старый
овчинный тулуп кушаком повязан, в рукавах сено. Снегурка рядом с
таким чурбаном казалась живой. Ну, что за фокусы в Новый год?
Городовой достал из-за пазухи
фляжку, отхлебнул, спрятал обратно. Задумался. Стало быть, Деда
Мороза поставили аккурат перед Рождеством. Пока студенты из
художественного училища наряжали куклу, Фрол Петрович присматривал,
чтобы местные мальчишки чего не покрали. А то ишь толпа ротозеев
набежала!
Раньше не было такого – чтобы
рождественская ёлка у Лубянского пассажа стояла. Это Иван Матвеич,
владелец, распорядился. Широкой души человек! И работников своих, и
даже его, городового, на праздник одарил золочёными орехами. И ёлку
приказал поставить не внутри, а на улице – для всех, значит.
В ней сажени три в высоту, не
меньше*. А украшений сколько! Городовой пошевелил губами,
вспоминая. Шаров красных – пятнадцать штук, золотых – восемнадцать.
Картонажных серебряных игрушек – сорок две. Светящихся магических
сфер – всего десять, и каждая сумасшедших денег стоит. Видать,
довоенные запасы коммерсант вскрыл. Кому радоваться, а кому следить
за таким ценным имуществом. Умаешься тут.
Ёлка-то красивая вышла. Вся Москва
только про неё и говорила, от желающих поглазеть на чудо отбоя не
было. И торговля в пассаже так бойко шла. А карманников сколько
шастало! Ох, тяжёлая для полиции выдалась неделя…
Но сейчас у торговых рядов было
пусто. Первое утро нового года – не время для веселья. Гуляки уже
по домам спали, труженики на службу ещё не выехали. Лишь ранние
водовозы черпали вдалеке из фонтана. И стояла нарядная ёлка, щедро
присыпанная снегом. И Дед Мороз под ней. И Снегурка.
И всем бы Снегурочка услаждала взор,
да только Фрол Петрович и теперь бы поклялся, что не было её тут и
в помине.