Инна смотрела на бумагу в своих руках и не могла поверить. Самой
себе. Она вот Это подписала?! Вот Это – странное, дикое,
ненормальное… Как бы ещё обозвать – так, чтобы выразить всё то, что
она ощущала, перечитывая строки: она согласна поехать туда, не знаю
– куда, чтобы выполнить то… Впрочем, не выполнить, а… Ой… Мда.
Подписала.
А в гостиной двухкомнатной квартирки её родителей стоял
невероятный, умопомрачительный мужчина – лет, примерно, тридцати с
небольшим, с зачёсанными назад длинными тёмными волосами, одетый в
самый настоящий сюртук и брюки явно старинного кроя, в котором
выглядел хоть и длинным, чуть не тощим, но элегантным. Он держал в
руках потрясающе несовременную шляпу, и радостно улыбался Инне, и
кивал, подтверждая эти обалденные строки договора. Впрочем, кивал
он её подписи под текстом. А на диване сидели её родители, не
моргая, глядели в телевизор. И что-то Инна подозревала стороной,
что они, если и смотрели, то не видели даже экрана.
Вообще, оставалось впечатление, что она и этот счастливый, от
души улыбчивый длинный господин внезапно очутились в отдельном
помещении с прозрачными стенами. Родители – где-то там, хотя они в
трёх шагах от своей сошедшей с ума дочери. А они двое – здесь, на
маленьком пятачке, отделённом ото всех и…
Инна медленно покачала головой на происходящее и, исподлобья
глядя на радостного длинного дядьку и машинально ероша светло-русую
чёлку, спросила:
- Может, теперь, когда я это подписала, вы всё-таки скажете мне
честно: почему именно я? Что такого во мне есть, что вы решили на
это… - она споткнулась, но упрямо продолжила: - Что на это дело вы
решили… взять меня?
- Ваша кандидатура замечательна для этого дела! – заверил
господин Лэндонар, сияя – и не искусственно, как могло показаться
на первый взгляд. Он действительно был рад. Как крокодил в кустах,
умилённо наблюдающий за трепетной ланью, склонившейся утолить жажду
из водоёма. – Вы умная, добрая, внимательная, заботливая…
- И, несмотря на все эти положительные качества, неудачливая в
личной жизни, - напомнила Инна о том больном, что всегда её
угнетало. И осеклась: ну вот, нажаловалась!
- Да, это тоже, - заметил господин. Но продолжать не стал.
Инна спохватилась и вновь вежливо указала ему на кресло, куда
он, наконец, всё же соизволил сесть, вытянув и скрестив свои
длинные ноги. Она села в соседнее. Помолчала, подозревая, что
господин Лэндонар не договорил о причинах выбора её на довольно
странную – роль? Должность? Работника по найму? Фу… последнее,
кажется, из другой оперы. Ну, ладно…
