Я ждал от осени прозрения
Я ждал от осени прозрения…
В багряно-желтой тишине
Глаза накрыла тень сомненья.
Бельмами радуюсь зиме.
Пока глас тихий и охрипший
О смысле жизни вопрошал,
Бесплотный дух с челом поникшим
На ощупь истину искал.
По доброй воле затворился.
Покров Исиды скрыла мгла.
Мне дух Осириса явился.
Судьбы вращая жернова.
И в этом странном раздвоении
Застыв под саваном зимы,
Терзаемый демоном сомнений
Я тщусь богини наготы.
Тевтонский клин красавцев-журавлей,
Потомков древних, славных пилигримов,
Прощальным криком грусть осенних дней
Рассеял, словно алчных сарацинов.
В завещанном от времени строю
Мечтая о Земле Обетованной,
Оставив хлад озер в родном краю,
Стремятся в зной тропической саванны.
Они летят, не ведая границ.
На небе им всегда найдется место.
Закат подкрашен сполохом зарниц.
Вновь на земле кому-то стало тесно…
Надрывный плач проржавленных петель
Венчает путь усталого скитальца.
Порог поправ разомкнутых дверей
Роняю ключ из онемевших пальцев.
Глаз различает длинный ряд скамей.
За ним – алтарь с хохочущей Химерой.
В потир, стеная, кровоточит Змей,
Пронзенный когтем. Мучаясь безмерно.
Почуяв плоть, Химера ожила.
Забился Змей под страшною пятою.
Агонией сковав ее крыла,
С горящим взглядом замер предо мною.
Я видел смерть в пучине желтых глаз.
Стал узником янтарной вязкой смоли.
Завороженный, слушал тихий глас,
Открывший суть скитальческой юдоли.
«Возьми потир, упрямый пилигрим,
Вкуси, сколь жаждешь, истинного знанья.
Затем пришел… С Химерой ты один
Идешь на бой. Забудь о сострадании.
Эоны лет я род ваш искушал
Стяжательством ли, жаждой неземного…
Из-за меня вас в гневе низвергал
С небес на землю славный Иегова…
Запомни, человече, Прометей
Украл огонь, вкусив змеиной крови.
Дорога к знанью – залежи костей
Безвестных, неудачливых героев.
Вкушай, пока есть силы, человек.
И уходи, забыв сюда дорогу.
Твой бой с Химерой будет длиться век.
А я – от века обречен стать жертвой Богу.
Пришел, увидел, но, не победил.
Оставил меч у ног прекрасной девы.
Пленен Цирцеи стройным станом был,
Забыв на ложе ратные напевы.
Наивный щебет слух мой услаждал.
Я глиной стал в руках своей богини.
Хоть разум к осторожности взывал,
Но я тонул в глазах небесной сини…
Исчезла вечность, Хронос поседел.
