«Как
многозначительно бывает молчание женщины
и
сколько чувств скрывается порой
за
пустым разговором»
Оноре
де Бальзак
«Покинутая
женщина»
– Закрой глаза. Сделай глубокий вдох. Ты чувствуешь, как свет проникает
в твоё тело?
Судорожно вдыхаю. Спокойно не получается. Слишком рвано.
– Да, – отвечаю, и голос дрожит.
– Что ты ещё чувствуешь? – спрашивает психотерапевт.
Облизываю пересохшие губы.
– Жажду.
– Не то, – отклоняет он. – Что ты чувствуешь?
– Свет. Его присутствие.
– Это слова. Так говорит твой рассудок. А что с телом?
– Его как будто нет.
– Ты его чувствуешь? Руки, ноги, голову?
– Нет. Ничего не чувствую.
– Возвращайся. На раз-два-три. Как только я закончу счёт, ты откроешь
глаза.
Словно сквозь туман я слышу голоса. Их почему-то несколько. А должен
быть один. Или я что-то путаю? Трудно быть в чём-то уверенной теперь, когда я
понимаю, что моё тело мне не принадлежит. И ещё труднее им управлять. Мой психотерапевт
зовёт меня обратно. Но больше всего сейчас я не хочу возвращаться. В состоянии
транса мне становится безопаснее. Меня никто не может коснуться, потому что
меня как будто нет. Я растворяюсь в пространстве, созданном моим воображением.
И это есть та самая зона комфорта, которая мне сейчас нужна. Та, которую я не
могу найти в реальном мире. Потому что её там просто не существует.
Для меня – не существует.
– Алина, вернись! – настойчиво требует он. – Ты слышишь меня?
А мне чудится голос из детства, который звал меня точно так же: «Алина, где ты? Алина, тебе пора домой».
Я не хочу туда возвращаться. Дома – плохо. Дома нет никого, кто бы меня
защитил. А в моём пространстве этот кто-то есть. Только я пока не понимаю, кто
он.
– Алина!..
Я открываю глаза.
«Тревога концентрируется внутри.
Чаще всего – в области живота. Иногда алекситимики путают это ощущение с
чувством голода…»
Спокойный женский голос из динамиков рассказывает очередную лекцию. Я слушаю
её и не могу понять, в чём смысл. Всё четко, структурировано, грамотно
изложено. Все эти понятия давно мне знакомы. Не первый день я изучаю данное
явление. И всё-таки не понимаю, зачем это всё. Если, как говорит лектор,
природа расстройства неизвестна, способов устранения как таковых нет, можно
лишь корректировать состояние пациента – тогда зачем это всё?
