Тайный заговор
Ветер гнал по плацу первые опавшие листья, они застревали в маленьких лужах, в плотной грязевой жиже. Прежде чем войти в казарму, бойцы долго обстукивали сапоги от влажной, прилипшей глины на подошвах. Утром солнышко уже не припекло так ласково, тепло, как летом. Дембеля неспешно курили на скамейках, щурясь, пытаясь поймать теплые лучи солнца.
В один из ветреных осенних дней, в ворота воинской части, через КПП, вошел полковник. Он шел в расстегнутой офицерской шинели, быстрой, пружинистой походкой, свойственной всем энергичным людям; небольшого роста, подтянутый, крепкого сложения. Это был новый командир артиллеристской бригады, полковник Верещагин.
Дембеля придирчиво изучали его из окна.
« Все пацаны, кончилась наша лафа…»,– сказал тогда рыжий Степа Мальцев. И как – будто в воду глядел.
Бывший командир части, Мухин Анатолий Николаевич, был тихим и беззлобным алкоголиком. Он понимал, что скоро ему на пенсию, и не к чему напрягаться на службе, которой он и так отдал без малого двадцать семь лет своей жизни. Прапорщики давно оккупировали продуктовые склады и ГСМ, воровали много и нещадно, тащили из части все, что можно было унести, офицеры частенько устраивали дружеские попойки прямо в казармах, закрывшись в кабинетах и канцеляриях, дембеля «чифирили» в душных каптерках. После утреннего развода, если не было учений, большая часть личного состава направлялась в личное распоряжение офицеров: на ремонт квартир, строительство дач, или прополку огорода. Воинская часть жила своей обыденной жизнью.
Новый полковник сразу «взял быка за рога», он начал наводить порядок в воинской части своей железной рукой. Казалось, он был вездесущ, его энергии хватило бы с лихвой на троих. Оставив штабные дела на начальника штаба, подполковника Клюева, он начал свою бурную деятельность со складов и казарм. Засидевшихся на теплых складах прапоров, он выгонял метлой, как тараканов, заставлял делать их еженедельные ревизии, отчеты. Замеченных в пьянстве офицеров гнал со службы, и стращал строгими выговорами и увольнениями.
После утреннего развода все бойцы оставались теперь в части: занимались боевой и строевой подготовкой, ремонтом боевой техники, уборкой территории. Офицеры побаивались нового командира и многие тихо его ненавидели. Однажды, после обеда, он в бешенстве забежал в расположение третьего дивизиона:
