Жил-был навозный жук. Жил он, конечно, на навозной куче и ничего плохого про себя не думал. Он родился жуком на навозной куче, и для него это было самое лучшее место в мире. Он был очень красив. С черно-глянцевым панцирем, длинными, но сильными ножками, большой головой и двумя замечательными круглыми глазами, сидящими на большой голове, защищенной хитиновым шлемом.
Голова сидела на тоненькой шее, которая была слабым местом жука. Но головой он крутил мало, так как его глаза видели и спереди и сзади – как перескоп на подводной лодке.
Жук родился на навозной куче и был очень рад этому. Потому что еды было кругом – сколько хочешь! Он вылез из тугого кокона, где превратился из червячка в жука – такое он умел! – и тут же принялся за работу. Он отрыл себе норку в траве – просторную и глубокую и стал – не отдыхая – делать из навоза замечательно круглые шары. Шары он катил к норке и заталкивал их туда. Там навозные шары подсыхали сверху и начинали разлагаться внутри, вырабатывая нужное жуку тепло, которое он использовал для выведения нового потомства навозных жуков, которым была нужна определённая температура и определенная еда для развития. В этом перегное было все, что нужно для роста навозных жуков и развития их любимых детей-личинок – все полезные вещества, чтобы их хитиновый панцирь был гладким и отливал всеми цветами, чтобы их крылышки были прозрачными, хотя подняться в воздух навозный жук не мог. Чтобы усики были чувствительными и длинными, а ножки – выносливыми и прочными.
Утром навозный жук просыпался в своей норке, выбрасывал из нее мусор и отправлялся на свою навозную кучу, которая находилась недалеко от его домика. Хотя для жука это было все же расстояние. Запахов он как человек не чувствовал, поэтому куча не казалась ему отвратительной, а даже очень заманчивой и жизненно необходимой. И другой жизни он просто и не знал.
Каким-то шестым чувством он знал о приближение чудовищ-птиц, старающихся поймать жука, и тогда он замирал, прятался под листик или притворялся мертвым. Мертвых жуков ели только очень голодные птицы, предпочитая живую жизнь мертвечине.
Самих птиц жук не видел как птиц, так как глаза его были круглыми, а как чудовищ с гнутым твердых клювом и когтистыми лапами. Тела их в его круглых глазах видно не было. Не веришь? Тогда возьми сам круглую прозрачную хрустальную подвеску от люстры и попробуй посмотри через нее на мир – вот так и видел мир наш навозный жук.
