Лейли раз за разом включала запись встречи астронавтов.
Жадно смотрела на невероятно изменившегося, вновь постаревшего Дана. На Эю, которая все эти годы была с ним. На их детей.
Дан прилетел. Дан!
Ну и что? Ничего не изменится.
Думала о нем – всё время, даже надеялась на что-то: он заполнил её всю. Ещё с того далекого времени, когда он доживал свои последние годы перед обновлением. Всё вылилось в одну единственную встречу перед их отлетом. Промелькнувшую как единый миг. Самый светлый в жизни.
Почему – не можешь жить как все? Пользоваться полнейшей свободой, сплетать пальцы и быть близкой с тем, кто в данную минуту нравится? Почему?
Отчего взволновали так когда-то рассказы Лала о любви – чувстве, которое теперь не знают, а в былые времена видели в чем чуть ли не главный смысл жизни? Начала читать тогда о ней: конечно, только произведения былых эпох – в современных о любви и не упоминали. И жажда самой испытать её пробудилась вдруг и превратилась в осознанную мечту. Тогда же впервые и познакомилась с Даном, который был личностью легендарной, – особенно после рассказов Лала.
Снималась в книгофильме, который ставил Лал. Дан приехал на репетицию. Он был стар и дряхл. Бесполезно было протягивать навстречу ему руку, ожидая ответного прикосновения пальцев. Тем более странным оказалось, что не могла не думать о нем, и что ни один другой больше не был нужен.
С ещё большей жадностью слушала рассказы Лала о нем. Как великого счастья ждала его появления на репетиции, съемке, спектакле. Высшей наградой считала услышать его похвалу твоей игры от Лала.
Но, как и все, скрывала свое чувство от других. О нем не знал даже Лал.
Приближался час, когда ему предстояло пройти обновление: получить новое тело – и с ним вторую жизнь и молодость. Пригласил, вместе с Лалом, на прощальную встречу. Была надежда встретить его уже обновленным, когда можешь стать нужной ему. Но обновление могло и не удаться, и эта мысль не дала остаться сдержанной, как всегда.