Герман Власов родился в Москве. Закончил филологический факультет МГУ. Работает переводчиком. Стихи печатались в журналах «Знамя», «Континент», «Волга», «Новый Берег», «Крещатик», «Дети Ра» и др. Автор поэтических сборников «1 1/2» (М.: Культурный фонд, 1998), «Второе утро» (М.: Эра, 2003), «Просто лирика»(М.: Из-во Руслана Элинина, 2006), с которой вошел в шорт-лист Бунинской премии. Дипломант Международного литературного Волошинского конкурса (2007).
В новой книге собраны стихотворения последних лет.
Нет ничего важнее смелости. Поэт – беспечный дуэлянт, поплевывающий вишневыми косточками под пистолетом судьбы. Стих – яблоко Вильгельма Телля, слушающее веселый посвист времени.
«Вкус березовый голос любимый / леденцовое сердце в груди…»
Конечно, так может сказать только поэт. Не подражатель в краденном пиджачке на плечах, не растерявшийся, сбитый с толку модернист, мечущийся очумелым зайцем по кочкам современности, – а человек, услышавший однажды свою ноту и пошедший за ней, увидевший сон и поверивший ему.
Я не знаю, как назвать то лирическое направление, к которому можно отнести стихи Германа Власова, но это, безусловно, катакомбная поэзия, своего рода «христианство» (то есть самоограничение) в мире языческой экспансии вещей и страстей.
… живи, спасайся понемногу,
расти детей, люби цветы
и, убоявшись наготы,
покрой главу, ревнуя к Богу, —
не обещай, что будешь весь
в отеческих ладонях взвешен, —
но отметай юдоли лесть,
и приноси, как смирну, весть
сирени, яблони, черешен.
Чувствительность, растроганность, умиление свойственны этим стихам. Инстинктивное желание спрятаться от мира в мире простых вещей – чашек, ледышек, словарей, цветка в стакане, воробьиного пуха. Притяжение по родству – к «ветхой простоте» Светланы Кековой, к жалостливым ангелам Венечки Ерофеева. Важная роль форточки, как средства сообщения с наружным миром (как тут не вспомнить Пастернака – «в кашне, ладонью заслоняясь»).
Детскость этого «леденцового сердца» – детский испуг, «детская веселость», поля «в детской зеленке». «Все большое далёко развеять, из глубокой печали восстать…» (Мандельштам).
Готовность склониться в чужую тень, приступы одиночества.
Утешит человека
Не божия, но женская рука.
Поиски необходимой сердцу идиллии, вечная надежда обрести ее в природе
