Князь Андрей Иванович
Ногтев-Суздальский, в кабинете которого мы находимся, только что
порадовал меня давно ожидаемой новостью: недавно полученный царский
указ утвердил его в должности командующего армией, а я в армии
Андрея Ивановича, как и планировалось, зампотех, с правами второго
заместителя. Доверяют мне, однако, и царь, и сам Андрей
Иванович.
Армия немалая по нынешним временам:
она состоит из двух пехотных стрелецких бригад двухполкового
состава, артиллерийского полка из четырёх батарей по шесть
двадцатисантиметровых пушек, и рейтарский полк в двенадцать рот, по
сотне всадников в каждой роте. Общая численностью армии составила
семь тысяч очень неплохо обученных бойцов. Всё это стрельцы
регулярных частей, и при войске нет ни одного крестьянина из
посошной рати. Посоху в Новгородской земле нынче вообще не
набирали, а обоз у нас на механизированной тяге, и обслуживается
тоже стрельцами, но более возрастными, которых вообще-то говоря,
пора увольнять по возрасту.
Два стрелецких полка, не имеющих в
своём составе ни одного неблагонадёжного стрельца, оставались в
Новгороде.
– Ну, излагай, Александр Евгеньевич,
какие у тебя мысли по поводу предстоящей войны.
– Если позволишь, Андрей Иванович, я
расскажу тебе что я думаю о войне вообще, и об изменении в образе
военных действий, которые диктует нам новое вооружение, новый
транспорт, и главное, лекарское вспоможение и меры по
предупреждению болезней.
– Хм... Это интересно, слушаю
тебя.
– Начну с вооружения, как с самого
простого.
– Вооружение – это просто?
– По сравнению со всем остальным,
да.
– Я не согласен с такими словами, но
готов слушать.
– Вооружение постоянно на виду,
поэтому оно, его применение обдумываются в первую очередь, то есть
возможности оружия более известны и очевидны, по сравнению с
другими отраслями военного искусства. То есть отрасли,
непосредственно не задействованные в бою, являются менее
очевидными, чем оружие.
– А! Понял, что ты хотел сказать. С
такой трактовкой согласен.
– Так вот: первое, что бросается в
глаза на новейшее вооружение, так это огневая мощь, дальность, и
скорострельность новейшего оружия. Фактически, мы имеем возможность
открывать огонь на запредельных для неприятеля дальностях, то есть
вдвое, а иногда и втрое дальше чем он. Более того: у тех же шведов
большая часть войска вооружена не огнестрельным оружием, а пиками.
Смотрим далее, их пехотинцы кроме мушкета или аркебузы вооружены
ещё и шпагой, в то время как наш стрелец на своём ружье имеет штык,
а это оружие куда длиннее шпаги. Таким образом и в рукопашной
схватке наш стрелец имеет преимущество. И наконец. Все наши
стрельцы снаряжены бронежилетами и стальными касками, защищающими
их от холодного, и в значительной степени от огнестрельного оружия.
Отсюда следует необходимость обдумать это и на практике применить
эти преимущества, путём внедрения новых тактических приёмов.
