Глава 1
Кокаиновый генерал
Матвей Евграфович аккуратно сложил газету, неопределенно пожал плечами и поднял глаза на сидящую напротив супругу. Огромный черный дог носом ткнулся профессору в правое колено, и тот машинально погладил его.
– Это же невозможно читать, – произнес Матвей Евграфович своим обычным чуть хрипловатым голосом с характерным ударением на последнем слове. – Совершенно невозможно! Куда ни глянь, за границей все прекрасно и замечательно, а у нас… Такое ощущение, будто Россия погрязла в пороках. В какой-то степени так оно и есть, конечно, но надо ли столь открыто писать об этом? Выставлять все недостатки напоказ… Ведь это, – тонкий палец Матвея Евграфовича назидательно ткнулся в сложенную газету, – это читает и молодежь. Студенты. Как же тут не возникнуть брожению в умах? Совершенно определенно, что возникнет!..
Теоретически бывший профессор академии права Матвей Головацкий обращался к жене, но в действительности Ульяна Дмитриевна прекрасно знала и понимала, что в такие минуты ее супругу никакие собеседники не нужны. Монологи Головацкого больше походили на обращения внутрь себя, нежели к окружающим. И за те двенадцать лет, что они прожили вместе, Ульяна Дмитриевна успела привыкнуть к этим монологам. Откровенно говоря, она даже и не пыталась соглашаться с мужем или, напротив, опротестовывать его слова. Она лишь молча сидела и слушала.
Однако Матвей Евграфович на этот раз разглагольствовал недолго. Разочарованно махнув рукой, словно осознавая всю тщетность своих высказываний, он откинулся на спинку кресла и подхватил со столика серебряный колокольчик.
– Довольно, – решительно произнес он и через секунду повторился: – Довольно! Давайте обедать, Ульянушка. Обедать, и больше никаких газет! Ровным счетом никаких!
Головацкий позвонил, и на пороге гостиной немедленно появилась пожилая служанка, жившая в доме ровно столько, сколько себя помнил Матвей Головацкий. Виляя хвостом, дог двинулся ей навстречу. Матвей Евграфович слегка повернул голову:
– Подавайте обед, Глафира Карловна. И унесите вот это.
Он протянул служанке газету.
– Унесите ее с глаз моих долой и никогда не смейте приносить ничего подобного.
– Матвей Евграфович, – женщина покорно забрала газету, но исполнять распоряжения Головацкого относительно обеда не торопилась. Это в немалой степени удивило и даже несколько обескуражило бывшего профессора. – К вам два посетителя.
