На южном полюсе, где уже давным-давно
не было спокойной жизни, маленькая парочка брата и сестры плыла на
лодке.
Глыбы льда, мороз, холод и
окружающая их вода, готовая затянуть два небольших тела в свою
глубину, полностью игнорировались детьми. Будто это всего и не
было.
Прожив больше одного десятка лет на
заснеженных пустынях, такое окружение стало родным. И даже в случае
опасности для редких обывателей этих мест подобное перестало
нагонять страх. Окружение даже стало защитой от захватчиков и
убийц.
Плывя на лодке, брат с сестрой в
который уже раз перешли на крик. Их ругань разносилась на ближайшие
сотни метров среди ледяных глыб. И ни один не предполагал, что
скоро их жизнь изменится.
Пока мальчишка пытался поймать рыбу,
чтобы обеспечить семью обедом, а возможно и ужином, его сестра со
скукой разглядывала воду.
- Вот видишь, Катара, я поймаю самую
большую, - покрепче сжал он пальцы, чтобы копьё не выскользнуло из
рук, - я уже чувствую её вкус на языке.
- Да, да, - покивала девочка и
случайно примерила рыбу.
Поднявшись с бортика небольшой
лодки, она начала медленно водить руками из стороны в сторону, пока
из воды не подняла ту самую рыбу.
- Сока, смотри! - удивлённо и
радостно проголосила она, с трудом удерживая рыбу в водном
пузыре.
- Не мешай мне, - отмахнулся брат и
размахнулся копьём, чтобы в этот же момент получить на свою голову
ведро ледяной воды.
- Эй! - недовольно крикнула девочка,
видя, как рыба улетел за борт лодки.
- Ай!
- Скажи, почему каждый раз, когда ты
начинаешь колдовать с водой, я оказываюсь мокрым? - стряхнул он
часть воды себе под ноги.
Копьё пришлось отложить, чтобы
выжать большую часть воды. Не сделать это сразу, то же самое, что и
добровольно согласиться на болезнь. Сока не имел права болеть,
когда из мужчин в деревне остался только он.
- Вообще-то это непростое
колдовство, а магия воды...
- Знаю, знаю, это древнее искусство
нашего и так далее, - отвернулся он от сестры, - вот если бы я мог
колдовать, то никому бы этого не показывал.
На лице мальчика отражалась грусть и
скорбь. Скорбь утраты чего-то ценного, что уже никогда не вернуть.
Но выдохнув, он снова взялся за копьё.
В глазах вновь воцарил азарт
охоты.
- Конечно, ты же у нас только и
горазд, что мускулы свои в отражении воды рассматривать.
Съехидничала Катара, но в этот же
момент полная превосходства улыбка сменилась на волнение.
