Банальные причины этого разговора
постепенно накапливались и, в конце концов, ближе к вечеру, он стал
уже обязательным и чрезвычайно-важным. Император Николай, цесаревич
Александр, великая княгиня Татьяна, даже жена Настя – все
настораживались, пугались и требовали честности. При чем если
объект был один – святой Андрей Георгиевич Макурин – то причины
разные:
- Если исходить из субординации, то
первым надо коснуться императора. Николай Iпосле событий
сегодняшнего дня заметно успокоился, его неожиданный соперник явно
не жаждал августейших полномочий и монарх, кажется, понимал – зачем
ему тяготы кратковременной земной власти, когда впереди долгая и
такая приятная на небе. И все-таки святой как-то таился и замыкался
в себе;
- С его женой Александрой Федоровной
все было проще. Она тревожилась и в то же время безусловно доверяла
мужу, как императору, а поскольку был встревожен, то и жена понятно
тоже;
- Дочь Николая I Татьяна чувствовала
себя, как совсем молодая женщина, даже еще девушка. С одной
стороны, она радовалась, что тревожное время уже кончилось, и можно
было предаваться легкой и беззаботной жизни великой княгини. С
другой стороны, ее откровенно беспокоил и даже злил отказ святого,
как мужчины. Неужели она, как девушка, как молодая женщина ничего
не значит, и ее чарующая сила равна нулю?;
- Цесаревич Александр, как человек
наиболее далекий от событий, в общем-то оказался самым слабо
тревожащимся. И только его положение наследника заставляло его
активизироваться и хотя бы беспокойно ходить вокруг святого;
- И, наконец, женушка Настя. Ей, по
сути, почти не беспокоила власть как таковая, хот положение мужа
при дворе тревожило. Но еще больше ее волновало здоровье Андрея и
расстановка сил в семье. Ибо положение в высшем свете и на службе
тоже, конечно, важно, но без физических сил он никак. Настя очень
была встревожена «сном» мужа, которая, с ее точки зрения, больше
напоминала долгий и тяжелый обморок. Что может быть дальше –
тяжелая болезнь или даже… смерть? Ой!
Сам Андрей Георгиевич в самом начале
этого разговора ничуть не тревожился. Он (его душа) были на Небе,
его немного поругали, но в целом порадовали. И не другой человек,
пусть и более высокий в карьерной лестнице, а сам Бог – Всемогущий
и Всесильный. Куда уж более?
