Холодный
ветер покачивал верхушки кривых сосен, над которыми нависали
тяжелые, свинцовые тучи. Редкие капельки дождя падали на покрытую
плотным ковром хвои землю. Толстая паутина, гораздо толще той, что
плетут обычные пауки, обитающие тут и там по углам крестьянских
изб, кое-где свисала с веток деревьев «мертвого» леса, и ничто не
нарушало его тишину и спокойствие. Но эта тишина выглядела слишком
наигранной, то здесь, то там под хвоей белели кости, смотрели
пустыми глазницами черепа каких-то зверей. Неизвестный охотник был
где-то рядом и выжидал, умело скрываясь в кронах деревьев и
глубоких норах.
Вдруг
где-то в отдалении с громкими, суматошными криками сорвались в
серое небо птицы, разнося по округе какую-то весть. И лес ожил. То
тут, то там, внимая этой вести из своих укрытий выбирались звери и
диковинные твари. Все они разбегались прочь. Прочь от того, с кем
никто не хотел встречаться.
***
По мягкому
хвойному ковру шли пятеро мужчин. Они уверенно двигались к
известной лишь им цели, ничуть не пугаясь давящей атмосферы
окружавшего их леса. Да и чего бояться, когда на поясе висит верный
клинок, а проверенный товарищ всегда прикроет спину?
Первым,
оторвавшись от основной группы на десяток шагов, шел невысокий
лучник. Одет он был в кожаную куртку с капюшоном, холщовые штаны и
высокие сапоги из мягкой кожи. Легкий тканевый шарф прикрывал
нижнюю часть его скуластого, загорелого лица. Из оружия кроме лука,
колчана стрел и охотничьего ножа у него не было ничего.
Сразу за
ним двигались двое. Первый был вооружен топором на длинной рукояти
и щитом, а из брони носил потрепанную, но все еще крепкую на вид
стеганку и сыромятные сапоги. Роста он был выше среднего, крепко
сложен с черными как смоль, ничем не прикрытыми волосами. По его
немного грубоватому, но волевому лицу было видно, что подраться он
любил, иначе как объяснить кривой, по меньшей мере пару раз
сломанный нос и длинный шрам над правой бровью.
Второй был
одет попроще: кожаные, ручной работы мокасины, длинная стеганая
куртка усиленная беспорядочно нашитыми костяными бляхами да
холщовые штаны. На плече у него лежала рогатина с костяным
наконечником, которую он небрежно придерживал рукой, а на поясе
висел небольшой топорик. Его раскосые глаза внимательно смотрели по
сторонам выискивая опасность.
