17 ( 29 ) Октября 1888 года.
Сколько разделяет 29 октября 1888 года и 30 декабря 2023 года?
Как оказалось, один миг. Что разделяет спокойствие и мирную жизнь
от революционной катастрофы? Один человек.
- Никки, брат! Брат, очнись! Господин, за что же горе-то
такое!
В голове буквально разразилась буря. Эхом звучал мальчишеский
крик, дополняемый тряской за плечи. По его лицу закапали слезинки.
Кто-то заверещал женским голосом:
- Сыночек, бедненький мой Никки!
- Что с ним, Мама'?
А через секунду голову пронзили воспоминания. Образы, картины,
разговоры, знания. Всё это металось перед глазами с бешенной
скоростью, оставляя ему только обессиленно наблюдать за этим.
Вокруг была суета. Люди метались, кричали, разговаривали, иногда
слышались всхлипы, жуткий плач и крики боли. Какая-то женщина
приказывала что-то какому-то доктору. Да уж, ситуация. Как показала
память - поезд перевернулся, множество жертв, кажется, родственники
тоже пострадали.
- Снимите с него мундир, срочно, ему тяжело дышать.
Ну да, находился я при всём параде, да только саблю прошляпил
где-то.
- Кажется сломаны рёбра. - потихоньку трогая холодными пальцами,
сказал доктор.
- Ах, Господи, помилуй нас грешных!
Так, пора прекращать это, а то Маменьку ещё удар хватит, а
сестрёнки с братом вон слезами заливаются. Открыв глаза, я смог
спокойно осмотреть лицо Павла Карловича, благо тот закрывал солнце.
Мужчина был сед и стар, аккуратно закрученные чеховские усы и его
же очки. Павел Карлович выглядел озабоченно, казалось стал ещё
седее, хотя куда уж.
- Очнулись, Ваше Императорское Выс... - Павел Карлович осёкся. -
Величество.
- Да, доктор. Очнулся. И нет у меня никакого перелома рёбер,
возможно только сотрясение мозга.
Недомогание имелось и чувствовал я себя просто погано. Но ощущал
тело и самое главное мог им управлять. В общем, можно сказать, что
отделался легко. При этих событиях и погибнуть пустяк. Повезло.
Оттолкнув назойливые руки доктора, я попытался встать, что удалось
не с первого раза. С одной стороны меня поддержал Павел Карлович, а
с другой неожиданно явившийся из воздуха Мишка. Голова немного
кружилась, зрение в порядок пришло не до конца, но страшного
ничего.
Через несколько минут, более-менее твёрдо встав на ноги, я
осмотрелся. В шагах десяти лежал мужчина в форме служащего состава,
рука и нога были сломаны, на груди обмотана рана. Мужчина корчился
и дрожал, покашливая и завывая от боли. Бедный Григорий. В сознании
всплыло имя начальника поезда.
