Свою первую автобиографию поэт написал в 1916 году: «Есенин Сергей Ал‹ександрович›, сын крестьянина Рязанской губ‹ернии› и уез‹да›, села Константинова Кузьминской волости. Родился в 1895 г. 21 сентября. Образование получил в учительской школе и два года слушал лекции в Университете Шанявского. Стихи начал писать с 8 лет. Печататься начал 18 лет. Книга вышла через год, как появились стихи, под назван‹ием› «Радуница», изд‹ание› Аверьянова 1916 г.». В тот год 21-летнему Есенину больше нечего было рассказать о себе.
Эта книга – о последующих бурных девяти годах, которые вместили событий больше, чем у иных случаются за всю долгую жизнь. Пять глав посвящены отношениям с коллегами по писательскому цеху, любовным романам, путешествию в Европу и США, громким скандалам и трагической смерти. В каждой из них о Сергее Есенине рассказывает он сам, его друзья и враги, любимые женщины и жены, члены семьи и случайные знакомые, те, кто знал Есенина всю жизнь, и те, кто встречался с ним лишь однажды, поэты, писатели, критики, издатели, журналисты, художники, актрисы, сотрудники милиции, врачи, все, кому было что рассказать о поэте.
Сегодня о Есенине изданы сотни книг, в фонде Российской государственной библиотеки хранится более 500 изданий. Не стихают давние споры о поэте и его судьбе, появляются новые факты и версии, начинаются новые дискуссии. Тем ценнее, среди одиозных расследований, беллетризованных биографий и скандальных газетных уток, услышать голоса тех, кто были свидетелями жизни Есенина и самой эпохи.
Сохранились фотографии и даже кинокадры с Есениным. Но чтобы составить представление о его внешности и манерах, стоит прочитать воспоминания родных и близких поэта.
Писатель А. Толстой: «Русый, кудреватый, голубоглазый, с задорным носом. Ему бы холщовую рубашку с красными латками, перепояску с медным гребешком и в семик плясать с девками в березовой роще».
Писатель Ю. Либединский: «Сохранившиеся портреты в общем передают прелесть его лица – его улыбку, то шаловливо-добродушную, то задумчивую, то озорную. Но ни один из его портретов не передает того особенного выражения душевной усталости, понурости, которое порой, словно тень, выступало на его лице. Только сейчас понимаю я, что выражение это было следствием того творческого напряжения, которое не покидало его всю жизнь».
