Никогда и не при каких обстоятельствах не начинайте свое утро с включения компьютера, иначе вы рискуете остаться на весь день голодным, неумытым и лохматым.
В этом убедился Сергей Яблоков, стоя посреди комнаты в майке и семейных трусах. Он смотрел в экран монитора и раз за разом прослушивал аудиосигнал, полученный с радиотелескопа, который он записал еще ночью. Поставив полученный материал на конвертацию частоты приемлемой для человеческого слуха, Яблоков глубокой ночью побрел спать, посчитав, что он, как и всегда, поймал звук мертвого, монотонного пульсара. Когда на утро он включил компьютер и запустил конвертированный аудиофайл – челюсть Яблокова отвисла и в ближайшее время не собиралась возвращаться на место. Жуткий, отрывистый и какой-то чавкающий низкий голос монотонно повторял одну и ту же фразу на неизвестном языке. Яблоков готов был поклясться, что если бы старая чугунная сковорода умела говорить, то у нее был бы именно такой голос. На заднем плане этого послания были слышны устрашающие, пульсирующие и гудящие, словно трансформаторная будка, могучие звуки биения звезды.
Яблоков молниеносно пробежал дрожащими пальцами по клавиатуре. Так и есть: сигнал был пойман в районе далекой звезды Ниобея.
– Матерь божья. Что же теперь будет? Что делать? – заскулил Яблоков, присев на корточки и обхватив голову руками.
Чугунный голос раз за разом повторял свое послание, значение которого ученый не понимал, даже прослушав на сто раз.
В комнату зашла его жена Марта, держа в руках жирного, рыжего кота по кличке Красти.
– Сережа, ты же на работу опоздаешь! Живо одевайся и марш работать! – распорядилась она тоном, не терпящим никаких возражений.
– Да какая тут может быть работа, Марта! В мире черте что происходит, ты даже не представляешь!
– Я в курсе, все-таки слежу за новостями. А тебе, по моему, Михаил Юрьевич ясно дал понять, что если ты еще раз опоздаешь – он тебя уволит. Кстати, после работы забери Красти и своди его к ветеринару, а то у него какие-то припухлости появились вот здесь… – жена поднесла зад жирного кота к лицу Яблокова. Торчащий трубой хвост начал извиваться, словно кобра и самым кончиком скользнул по носу ученого. – Не забудь.