— Изи, ты меня любишь?
Такой простой и искренний вопрос из уст ребенка вызывает
умиление у всех присутствующих взрослых. У всех, кроме моего отца.
И не потому, что я нуждаюсь в чувствах представителя столь
непредсказуемой расы, как мастера иллюзий. А за ответ, что каждый
раз озвучивает этот мужчина:
— Да, моя Вселенная, больше всего и всех на свете. — и улыбается
он так искренне и в глазах его горит огонь так ярко, что маленькое
сердечко затапливает безграничное тепло и любовь. Не так как с
мамой или папой, но что-то столь же огромное и светлое взрывается
сотнями воздушных пузырьков внутри, когда я оказываюсь в крепких
объятиях Изарда.
— Пора бы уже своих детей завести, а не забивать голову нашей
дочери, — бурчит отец, пока дядюшка Клайд смеется и обвиняет его в
ревности.
— Вот и заведу, — не сводя любующихся глаз с моего лица,
уверенно отвечает мастер иллюзий. — Как только, так сразу.
Отец снова скрипит зубами, родня по-прежнему улыбается, а я
опять думаю о том, что Изард самый красивый дядя на свете. Ну,
сразу после папы, конечно же.
Воспоминания — волшебная штука. Они влияют не просто на
настроение, но и на будущее. Они являются багажом, что несет на
протяжении жизни каждая личность. Без воспоминаний, без прошлого,
мы перестаем быть самими собой. Поэтому я бережно хранила каждое из
тех, что наполняло мою душу теплом и светом. И так уж вышло, что
почти в каждом из них был Изард — мамин друг и моя бессменная
нянька на протяжении вот уже девятнадцати лет.
— Он опять не пускает тебя на вечеринку с ребятами из академии?
— раздраженно вздохнула Майна с экрана планшета, когда услышала
вполне предсказуемый ответ на приглашение повеселиться с
одногруппниками в одном из клубов на окраине города, — Иногда мне
кажется, что мама скрыла от тебя факт того, кто твой настоящий
отец. Ты отпрашивалась у родителей или опять прямиком пошла к своей
няньке?
С этой открытой и веселой девушкой я познакомилась еще в раннем
детстве. Мне было шесть лет, когда на пороге нашего дома появилась
группа хазалитов, среди которых и была темнокожая и боевая Майна.
Она тогда оторвала голову моей любимой кукле и заявила, что также
может оторвать ее и мне. Только я хазалитке понравилась, а значит,
могу жить дальше.
—Мама с папой отпустили бы, — настала пора тяжело вздыхать уже
мне. Откинувшись на спинку кресла, я с тоской оглядела свою
комнату. Не могу сказать, что находилась в тюрьме, но на Изарда с
каждым годом хотелось обижаться все чаще. — Только помнишь, как
полгода назад поехала в палаточный лагерь? Так я и не попробовала
ваши хваленые коктейли из неум-травы. Изи каким-то нереальным
образом почувствовал, что я поехала развлекаться и перехватил мой
транспорт ещё на половине пути. Тогда мне пришлось выслушивать
получасовую нотацию о вреде ночных похождений юных дев в места
сборищ сомнительных личностей и разврата.
