Адекватность

Нуждающимся.

Знаете, я не раз по себе замечал, когда приходит ночь, человек становится другим. Вполне вероятно, перемены эти столь незначимы, что даже не всякий может распознать их в себе. Мне кажется, ночь заставляет чувствовать себя живим, в то время когда все, пожалуй, спят. От этой мысли я испытываю слегка будоражащее волнение – вероятно, в организме происходят сложные процессы, порой выброс адреналина.

Довольно угнетающая картина. На улице было то самое время суток, когда без часов не разобрать, стемнело ли только или скоро будет светать. Небо было затянуто – об этом можно было легко судить, так как тьма была кромешная. В этих краях при лунном свете или даже просто при ярких звездах не сбиться с пути. Я не уверен, как должным образом назвать эти несколько домов вдоль дороги. Да и разве современный человек смог бы назвать оставшийся след автомобильных колес на земле дорогой? Мне нравится называть эти места деревушкой. Для человека среднего роста открывается одна картина – вокруг лишь бесшумно колышется растительность полей. Где-то вдали пейзаж искажается розовыми горами, да и те находятся, кажется, так далеко, что их не стоит причислять к этим краям…

Сон этот столь сладок,

что я готов был признать свою слабость,

уснув раз – не проснуться,

приняв другую реальность.

Нет нам спасенья, душа оголена –

знаю, сам тому виною я.

Боюсь, мне вещий сон во сне приснился.

Я был уже один, на том же месте во вселенной.

Тревога овладела мною,

И опьяневший чувствами, как от вина,

я знал, я видел свысока –

ночь, теплые огни, туман, стелящийся к утру.

Я слышал звон –

как тот, что людям счастья на санях развозит,

разрезая небо пополам.

Мне он сулил печаль, оттенки страшной грусти.

Что сделал я, как я остался сам?

Всему виною я.

И вот он я – теперь не я. На тех же санях,

я словно новогодний шар, в себе хранящий тайны.

Нас много там, но я один живой –

любил и все еще люблю.

Мое холодное стекло так бережно хранит уютную картинку –

фигурки нас былых, застывшие навеки.

И вновь все как наяву, я знаю точно, я смогу –

забравшись высоко, в преддверьях жизни, я заслужил на смерть лишь.

Я нахожу спасенье –

лишенный сил, я вырываюсь и устремляюсь вниз.

Тишина, покой, я слышу звуки скрипки –

и вот теряются они.

Свободное паденье –

казалось, жизнь была короче;