– Слышь, Красавина, дай линейку!
Степа Угольков, маленький тощенький разлохмаченный мальчишка, повернулся и ожидающе посмотрел на Алину Красавину. Она загадочно улыбалась, глядя на него. И ничего не отвечала.
– Красавина, слышь, чего говорю: дай линейку! – повторил он, но
как-то менее уверенно.
Она по-прежнему улыбалась улыбкой Джоконды.
Степа перестал видеть ее лицо: вместо него было какое-то сияние. Что за мура? Сколько раз он просил у этой девчонки линейку. Не будешь же каждый день все в школу таскать: учебники, тетрадки, линейки, ручки, карандаши, точилки, резинки. А у нее всегда все есть. И сидит удобно: прямо за спиной. Девчонка как девчонка, как все девчонки. Ну, учится клево.
Он смущенно опустил глаза. Заметил под тетрадкой линейку, схватил ее, развернулся назад, к своей парте, хотел было провести поля. Ольга Александровна всегда ругается: «Почему у тебя вечно тетради без полей?!» Но перед глазами стояло ЕЕ лицо, таинственное, прекрасное, сияющее. Такое далекое и недоступное. И куда-то зовущее. И почему-то неудержимо притягивающее, как магнит.
Он снова быстро повернулся, мельком взглянул на БОЖЕСТВО, бросил на парту линейку, для чего-то схватил ее ручку, опять резко развернулся назад.
Ольга Александровна в это время говорила:
– Согласные звуки Ч и Щ в русском языке всегда мягкие… Что это значит? В слове «чаща» мы пишем после Ч и Щ букву «а», а не «я». Но все равно слышится «чящя». Почему? Потому что Ч и Щ мягкие. Даже если их не смягчать, они все равно слышатся
мягко… Алина, ты что хотела спросить?
Алина уже с минуту держала поднятую руку.
Оль-Санна, а Угольков у меня ручку забрал!
Учительница тяжко вздохнула.
А тебе сейчас ручка зачем? Мы же ничего не пишем…
А пусть он отдаст!
Степа, верни ей ручку.
Степа быстро, не глядя, бросил ручку назад. Она упала на пол.
– Оль-Санна, а он на пол бросил. Скажите ему, пусть подымет.
Ольга Александровна с искренним недоумением воззрилась на своего ученика:
– Да что с тобой сегодня? Ты никогда так себя не вел. Подними сейчас же ручку! Ну, я кому говорю…
Степа молчал, глядя в сторону. Наконец, Алина сама величественно встала, медленно подняла ручку и, гордо улыбаясь, уселась на место.
