Светило яркое апрельское солнце, в воздухе терпко пахло свежескошенной молодой травой. По обочинам грунтовой дороги, ведущей через поле к кладбищу, среди зелени жёлтыми огоньками горели первоцветы и одуванчики, кое-где разбавляя солнечный цвет, алел адонис, синими искрами вспыхивала лаванда.
На кладбище, как в парке, от разноцветья пестрило в глазах. В этот чудесный день и похоронная процессия, и само кладбище навевали мысли о хрупкости человеческой жизни и полном равнодушии к ней природы. Светловолосая девочка, лет пяти, с интересом рассматривала птиц, поющих на деревьях, яркие искусственные и неброские живые цветы на могилах. Она перевела взгляд на людей, стоящих у гроба и вздрогнула, её глаза испуганно округлились.
– Бабуля, а у тёти Поли щупальца, как у осьминога!
Моложавая женщина лет шестидесяти внимательно оглядела вдову покойного, в её глазах появился страх. Всё утро Веру Фёдоровну мучило предчувствие какой-то беды, но она решила, что это тягостное чувство печаль по умершему соседу. Теперь же она поняла причину своей тревоги: привычный, знакомый облик Полины изменился. Вера Фёдоровна тяжело вздохнула: жаль, что кроме неё, а теперь и внучки, никто не видит истинную сущность их соседки. Она тоже не видела. Видимо, Полина расслабилась и нечаянно открылась.
«Действительно, кого соседке опасаться? Я слаба и не представляю для неё никакой угрозы. Нужно отвлечь Дашу, чтобы она не привлекала чужого внимания».
Вера Фёдоровна заставила себя успокоиться и тихо попросила внучку:
– Даша, пойдём, я тебе кое-что покажу.
– Ну, бабушка, хочу смотреть на туманные щупальца. Я никогда такого не видела, – заупрямилась малышка.
Вера Фёдоровна растерянно огляделась. Чем бы занять малышку?
– Дашенька, посмотри, на том дереве птицы гнездышки строят, – показала она на высокую раскидистую берёзу, взяла девочку за руку и увела подальше от людей.
С непосредственностью ребёнка Даша переключилась на птиц. Она стала наблюдать за скворцами, несущими в клювах пух и сухие травинки к будущему гнезду.
Послышались удары комьев земли о крышку гроба, плач и приглушённые разговоры в толпе людей. Провожающие потянулись к выходу кладбища, стали усаживаться в машины, автобусы. Только тогда Вера Фёдоровна рискнула присоединиться к отъезжающим. Она расстроенно размышляла: «Господи, то чего я боялась столько лет, произошло, не минуло нас! Даша оказалась такой же, как и её мать. Не спас и отъезд из дома, разлука с родными. Опасный семейный дар настиг внучку!»
