Со школьной парты, с нежного возраста начальных классов, этот писатель почитаем, восхваляем, назван гением, и всё это настойчиво вдалбливается вместе с заучиванием стихов Пушкина и других поэтов, чтоб не было заметно. Зачем – вопрос отдельный. Пока я просто приглашаю просмотреть, согласно, в первую очередь, по биографическим данным, стоит ли таких массивных славословий этот известный человек. Обратимся к статье М. Чистяковой, опубликованной во втором томе «Литературного Наследства, 31—32», «Россия и Франция». Автор с внимательным старанием приводит массы фактов, живо рисующих облик Льва Николаевича. Начнём.
К дефектологам мы ещё успеем обратиться, дабы они прокомментировали этот портрет юного классика…
Отец писателя участвовал в кампании 1812 года, побывал в плену, где ему очень понравилось, (?) библиотеку собрал внушительную из французских классиков. Эту библиотеку, а особенно – романы, мать ежедневно читает детям. Юный классик обучается у гувернёра, в школу его из-за баловства определять было хлопотно. Радостный гувернёр-француз внушает всем, что мальчик есть прямо «будущий Мольер». Правильно, хлеб надо отрабатывать. Детские упражнения Толстого остались только на французском; со своей тёткой Т. А. Ергольской он переписывается, кусками цитируя из французских авторов, что даёт повод брату Сергею потешаться над этим. К 16 годам Лёвушка снимает с шеи нательный крест и надевает медальон с портретом Руссо. Это говорит о двух весьма важных обстоятельствах. Первое. Коль скоро заповедь «не сотвори себе кумира» забыта, это значит, что о Боге в этой семье предпочитают не думать, а стало быть, с нравственным воспитанием дело дрянь. Второе. Ничего даже не говоря про взгляды Руссо, зададим логичный вопрос: а почему не Ломоносов, Пётр I, Кутузов, Потёмкин, Суворов или кто ещё из соотечественников? Эта семья настолько не уважает свою культуру, историю, традиции? Очень несимпатично… Тургенев, обожавший французов и Францию, влюблённый в Полину Виардо, всю жизнь носил при себе медальон, в котором хранились волосы Пушкина. Антихристианские пассажи Вольтера «очень веселили» подростка. Далее читаем:
С переездом семьи в Казань и поступлением 18-летнего Толстого в университет начинается полоса более интенсивной умственной его жизни, лишь косвенно связанная с университетскими занятиями. В 1847 г. Профессор Казанского университета Мейер предложил студентам работу на тему сравнения «Наказа» Екатерины II с «Esprit des loes» Монтескье. «Эта работа очень заняла меня, – писал Толстой в замечаниях на „Биографию“ П. И. Бирюкова, – открыла мне новую область умственного самостоятельного труда, а университет со своими требованиями такой работе, но мешал ей». О том же он вспоминал впоследствии, в 1904 г.: «Я помню, меня эта работа увлекла, я уехал в деревню, стал читать Монтескье; это чтение открыло мне бесконечные горизонты; я стал читать Руссо и бросил университет именно потому, что захотел заниматься».
