Каждый
год ей снился один и тот же сон. Ближе к концу декабря, будто подарок. Маша
ждала его, как не ждала ни один праздник, потому что знала, что сможет
встретиться с Ним. Неведомым, непостижимым, но таким родным, будто лишь Он
существует в целом мире, а прочие грезятся вместе с наскучившей реальностью.
Когда
снежинки начинали кружить, опускаясь на землю, когда зажигались предновогодние
огни в витринах магазинов, а ёлочные базары раскидывались пушистыми еловыми
ветвями, она уже чувствовала его приближение.
Это
началось давно, ещё когда Маша училась в школе. Одноклассники дразнили, а она
всё равно верила в чудо, зная, что когда-нибудь сон превратится в реальность. И
пусть насмешки всё чаще ранили сердце, заставляя усомниться, но даже спустя
столько лет, девушка ждала конец декабря.
Ведь
только в эту ночь – одну-единственную в году – она была по-настоящему
счастлива.
Если
бы кто-то спросил её, что она видела, она бы ответила, что ничего. Вернее,
почти ничего. Лишь отблески света на коже, смутные очертания высокого крепкого мужчины
и его длинные огненно-рыжие волосы. Но она слышала его низкий любящий голос. И
чувствовала полные нежности прикосновения.
Тёплые
пальцы на губах, на щеке, на шее...
– Где
ты? – шептала она.
– Я
рядом… – тихо отзывался он, будто его заглушала стена, хотя тепло рук, гладящих
её лицо и плечи, было почти реальным.
Ещё
чуть-чуть и обнимет, она знала. Он всегда обнимал её, запуская пальцы в волосы
и прижимаясь со всех сил, прежде чем исчезнуть опять, оставив её до утра
вспоминать его дыхание и чувство искреннего счастья, что он рядом.
– Не
уходи, – всегда просила она, но в ответ слышала лишь лёгкий вздох, а следом чувствовала
быстрый, сорванный с губ поцелуй на прощание, оставлявший приятное тепло на
коже и чувство потери в душе.
– Я
буду ждать… – слышался его голос откуда-то издалека, как эхо, и сон заканчивался.
Иногда
Маша часами стояла у окна, глядя на кружащиеся снежинки, не понимая, верить ли
снам, или отбросить это всё и попытаться забыть. Жить «нормальной» жизнью. Но
казалось, что это предательство, и девушка продолжала ждать.
Если
бы её кто-то спросил, готова ли она прождать так до конца жизни, оставаясь в
одиночестве, пленённая наивными фантазиями, она бы с грустью ответила: «Да». Признавая,
что это глупость, но не желая отказываться от мечты.
