В Пти-Шатле всегда темно. И не то, чтобы комендант сознательно экономил на свечах. Он просто любил этот вечный сумрак, по ночам переползающий в совершенную тьму.
И работу свою – любил. В последнее время, правда, – вздыхал он – дел у него поубавилось. Совсем не осталось в башне арестантов. Два студента и мальчишка. Да и тот, последний, сидит скорее для острастки. Нечего и рассчитывать, что он пробудет тут долго. А больше и нет никого.
Комендант улёгся на старую, продавленную кушетку с сильно обтёртой, местами продранной, обивкой и, ухватив за горлышко бутылку, стоявшую на полу у изголовья, сделал большой глоток.
Совсем недавно ещё Башня была полна. Буйные студенты Латинского квартала, несколько бродячих артистов, старик-сумасшедший, небольшая группа мастеровых-кожевников, попавших сюда за мошенничество. Был даже мясник – огромный, крепкий парень, не раз составлявший коменданту компанию, когда тому приходило в голову отпраздновать какое-нибудь событие. Не пить же одному! А мясник этот вино хлебал, ох, как здорово! Крепкий был мужик.
Но гильдия выкупила его – видно, им он тоже был нужен. Артисты и студенты – большая их часть – отсидели своё, да и отправились дальше ноги по миру таскать. Старик умер. Пара оставшихся студентов обвинялась в убийстве, но комендант не очень-то верил в эти глупости. Щуплые, тонкорукие – куда уж им убивать. Самим бы выжить.
А про мальчишку, что сидел теперь в самом низу башни, – и вовсе говорить не приходится. Толку от него не было никакого. Одно беспокойство. Корми его да смотри, чтобы не помер там от страха. Вода по колено, темнота, крысы. Не всякий сдюжит.
Комендант ещё раз приложился к бутылке. Глотнул разок, другой. Отшвырнул её, пустую, от себя.
Вот если бы он мог стать комендантом Гран-Шатле – вот бы он зажил. Заключённых там – море. И доходы от них, и интерес. Говорят, правда, что молодой король вот-вот вокруг себя начнёт порядок наводить, вот тогда, может, и его тюрьма заполнится. Мальчонка, что сидит теперь здесь – тому хоть и косвенное, но доказательство. Когда это прежде хватали детвору за распространение дурных стишков? Не было такого! Во всяком случае, давно не было. А теперь вот, пожалуйста.
