Коллективу, что ответственный за жизнь «Бара Полорогих».
Rain, за сопутствие мыслей.
Enger – подачу руки в случаях полной поплавы.
Motoblok – осознание Art-Culture, Underground и Dj культуры.
Lequip – в вечном долгу, за подарок «словаря с новыми словами».
Мысли и чувства автора. Предисловие
Вы не ощущаете афазию слов?
Обожжённые сливки – заварной крем и карамельная корочка. А вы пробовали, это? Как его испечь, где купить? Вкусно ли это? Лично, я – нет. А может…
Речь о том, что есть вкусно, а что жевать и не стоит. Мысли тяжело понятых смертных. Своеобразная рутина. Магия цензуры, что переплетая чувства научит нас управлять временем или же попросту выходить за его рамки…
Наслаждаясь «Крем-Брюле» я полюбил женщину, что как ни странно, так и не испекла мне его…
♠ Глава I
«Утренние перемены»
Просыпаться было неумолимо тяжело в мои полноценные двадцать пять. Тюль, что когда-то служила простыней, раскрашена в серые тона Лондона с учетом красной телефонной будки, обтягивала оконную раму старых девяностых. А с отсутствием стыда, утреннее солнце врывалось сквозь печать города на мое офанаревшее лицо. В это время моей жизни, только оно могло сделать, по отношению к моей творческой личности, что-то с отсутствием стыда. Наверное по тому, что я забыл что такое вежливость или как вести себя по отношению к смертным. Немного о личности. Да, наверное в некотором роде, я мог назвать себя писателем, или то что от него осталось. Иногда я цитировал, иногда самого себя. В разное время по другому. Во времена разного года. Годами в разное время жизни. Иногда я носил очки, иногда от солнца, а классический стиль был неотъемной частью моего гардероба.
Как человек может предсказать свой день, не учитывая банальное планирование, что мне было не подвластно. Да никак на самом деле. Не присылал мне Бог вещих снов по факсу и вообще редко я находил с ним линейный язык. Как обычно мы общались с помощью пастыря, который мог оборвать наш диалог отвлекаясь на сотовый. Или же воспоминания о Боге прорывались сквозь выдавленные слезы, когда все шло под откос. А как утверждает моя медицинская карта, это случалось довольно таки часто. Со всей христианской литургии, меня волновала только что история о создании библии. С чего делая выводы (по факту или же по факсу, её тоже не сослали свыше для любимых Им Homo Sapiens в трёхсотых годах призрачной эры), я не совсем был предан высшим силам. Разве, что женщине, разве что в будущем. Когда утону, захлебываясь грязью и апостасия пробежит по крови, тогда Она улыбнется мне сквозь космос созвездий на другом берегу мира. Космос безграничен и чувство это безграничное, не менее чем он. Оно, как боль в груди, что возвышает нас все выше и выше к бессмертному – Эдем. Если не ошибаюсь, провинциалы называют это чувство – любовь.
