Штат Мэн, февраль 2011 года
Лучше всего дом выглядит на рассвете.
Согласно замыслу хозяина, огромные окна как бы впускают внутрь дюны и океан, а еще небо – широкое, просторное. По утрам пляж пуст и чист, словно страница, ожидающая дневных заметок. Восход солнца над Атлантикой – чудо, которое повторяется ежедневно. И хозяин дома считает, что благословлен правом наблюдать это чудо.
Он помнит и никогда не забывает, что все могло быть иначе – сильно иначе.
Штор в доме нет, ничто не отвлекает от пейзажа. Стены – белые; солнце окрашивает их в соответствующий оттенок. В течение суток они бывают бледно-жемчужными, затем розовыми, как ракушка изнутри, затем насыщенно-золотыми, как кленовый сироп. Хозяин дома в последнее время мало спит. К рассвету он почти всегда уже бодрствует, на его глазах над горизонтом расплывается заря. Порой он просыпается внезапно, словно его тронули за плечо.
Лейтенант, половина пятого. Сегодня у вас вылет…
Круг замыкается. Некто медленно-медленно ведет пальцем по запотевшему стеклу; линия стремится вверх, туда, откуда все и началось. Воспоминания теперь не отпускают ни на минуту, краски свежи, голоса отчетливы. Рассветы прошлых лет. Запах масла и горячего металла. Надрывный шум двигателей на взлетной полосе, красная линия на карте.
Сегодня, джентльмены, вашей целью будет…
Это было так давно. Почти целую жизнь назад. Это в прошлом, но нет ощущения, что все закончилось. Линия тянется из широкого окна через океан, исчезает за горизонтом – там, где находится Англия.
Письмо лежит на тумбочке, среди пузырьков с таблетками и упаковок с одноразовыми шприцами. Адрес врезался в память, как стихотворение. Как песнь любви. Он слишком долго ждал, слишком тянул с написанием этого письма. Многие годы он старался примириться с существующим положением вещей, не вспоминать о том, как все должно было быть. Но сейчас, когда дни его сочтены, когда силы покидают тело подобно отливной волне, он видит – старания напрасны.
