Тель-Авив, Израиль. Апрель 2007-го. Год и четыре месяца до Ультимум Пунктум.
Вдали над пустыней взбиралось солнце. Из городских теней плавно выбирался медицинский центр, впуская в окна ясный день.
Первые лучи уже освещали лестницу уборщице, где та со шваброй и ведром спустилась по маршу пятого этажа. Рядом, за зеленоватой двустворчатой дверью, скрывались больничные палаты, оттуда же доносились неясные голоса и нарастающий топот. Гул близился подстать стаду. Женщина нахмурилась и словно на всякий случай придвинула ведро к стене. Дверь с грохотом разверзлась – и на лестничную площадку вылетели две белые фигурки. Уборщица едва успела отпрыгнуть, как существа пронеслись мимо и барабанной дробью принялись перебирать ступеньки. С заминкой из двери вынырнула тучная женщина в белом халате:
– Куда же вы?! А ну стойте! – схватилась та за сердце и сдалась.
Следом на площадке появился мужчина в форме охранника. Тот, приняв указания женщины в халате, пустился вдогонку.
Уборщица подошла к ограждению и склонила голову: фигурки, словно в воронке, вихрем ускользали вниз, куда теперь торопился охранник.
– Сафари, – промычала уборщица…
Пара до блеска лысых девочек в пижамах преодолели лестницу и оказались перед двумя лифтами. Первая сходу вызвала обе кабины, пока вторая томилась позади. Подъёмные механизмы еле звучно загудели, а спустя секунды из коридора, что вёл в вестибюль, возникла молодая сотрудница в деловом костюме и о чём-то возмущённо заговорила на иврите.
– А по-русски слабо? – вырвалось у первой девчонки.
– Вам нельзя здесь находиться! – почти без акцента предупредила особа.
– Если кто-нибудь спросит, – деловито уведомляла первая беглянка, – мы на третьем этаже!
Гуденье в шахте лифта замерло, и перед девочками по очереди разъехались обе двери.
– Садись в тот, – распорядилась первая. – Встретимся на третьем.
Тут на глазах озадаченной сотрудницы к лифтам прорвался охранник – но створки скрыли беглянок прям перед его носом.
