Гостиница «Рэдиссон Славянская»
За 12 месяцев до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».
Александр Железнов с бокалом сухого красного, аккуратно обходя танцующих, медленно выбирался из зала, в котором телекомпания энергично праздновала Новый год, а заодно – и свою очередную годовщину. Веселье было в разгаре. На подиуме – эффективное средство от импотенции в лице «Виагры»: песни – забойные, телеса – открытые, ноги – стройные, у мужиков – блеск в глазах, крутизна в плечах, у женщин глаза потеплели, индекс взаимного доверия взлетел на невиданную в рабочие дни высоту, в общем: «Мы – лучшие!»
Настроение у Железнова было звонкое, хрустальное. Вспомнилось, что нечто подобное он испытывал давным-давно, после защиты диссертации, когда пришло понимание, что он, молодой и дьявольски талантливый, смог, вопреки всему, защитить в двадцать четыре «пионерскую» в России диссертацию, и все впереди… Сегодня же, как считал Железнов, повод был не менее значимый – генеральный сказал: «В работу». А «в работу» означало ни более и ни менее как то, что формат развлекательной программы – шоу «Она мне нравится», который придумал он, Железнов, генеральный одобрил и дал команду продюсерам из департамента развлекательных программ на детальную проработку формата и производство цикла программ.
Пробираясь к выходу из зала, Железнов размышлял о том, как часто реализуются банальности из серии, что жизнь представляет собой цепь случайностей. Еще вчера его формат в виде двадцати страниц убористого текста валялся где-то в столе с резолюцией Наума: «Это не наш формат. На нашем канале он не пройдет, но так как я в этом участия не принимал, тебе самому решать, двигать его дальше или нет». Валялся месяца два. Валялся, потому что Няма Гений был для Железнова «пререкаемым», но все-таки авторитетом в области телевизионного креатива, а сам Железнов был финансовым комиссаром телеканала – то есть тоже авторитетом, но авторитетом в области, лежащей где-то перпендикулярно креативу.
Когда же Железнов на какое-то мгновение остановился, пропуская очередную танцующую пару, одновременно выискивая взглядом направление своего дальнейшего продвижения к выходу из зала, размышления слетели: «О, легок на помине». Навстречу ему, расталкивая и распихивая всех, правда, при этом по-доброму улыбаясь и извиняясь, с бутылкой виски в одной руке и пузатым бокалом – в другой двигался Наум Александров, он же Няма Гений. Железнов, в спину которого слегка врезалась одна из танцующих пар, не преминул прокомментировать неожиданную встречу:
